Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы - стр. 3
– Ой, маменька, чудо какое! – воскликнула фрейлина Наталья Загряжская.
Возле фрейлины восхищались чудесами пиротехники её приёмная мать Александра Степановна, сестра Екатерина, тётушка Наталья Кирилловна и фрейлина Ольга Протасова.
– Давайте поближе подойдём! – предложила Протасова, махнув рукой в сторону павильона.
– Катя, пошли? – позвала сестру фрейлина Наталья.
– Нет.
– Но почему?
– Не знаю. Не хочется.
– А мы сбегаем! – и, взявшись за руки, фрейлины побежали к павильону.
Неожиданно раздался оглушительный хлопок, вспыхнуло яркое зарево, и во все стороны с треском и шипением полетели ракеты-шутихи. Фрейлины громко охнули и как подкошенные упали на газон.
– Таша! Помогите! – отчаянно закричала Александра Степановна, но голос её потонул в праздничном шуме.
Народ пришёл в восторг от новой забавы. Только Гончаров со своим спутником заметили упавших барышень, бросились к ним, взяли на руки и понесли подальше от опасного павильона.
– Сударыня, вы вне опасности! – сказал Гончаров, донеся свою ношу до скамейки. – Вы можете стоять?
– Не знаю, – ответила фрейлина Наталья Загряжская. – Но могу попробовать.
К фрейлинам подбежали Александра Степановна, Наталья Кирилловна и Екатерина.
– Всё в порядке, господа! Tout va bien! – громко объявил Давид Иванович. – Они просто немножко испугались. Огонь – большой шутник, но его шутками лучше любоваться издалека!
Санкт-Петербург
20 сентября 1806 года
В гостиной дома, что на углу Большой Морской и Гороховой, княгиня Наталья Петровна Голицына прислушалась к грохоту коляски, доносившемуся с улицы. Шум быстро стих.
– Увы, укатила! – произнесла княгиня. – Значит, не он! Что ж, подождём ещё…
В гостиную вошёл тридцатисемилетний сын княгини, генерал-лейтенант, шеф Павловского полка князь Борис Владимирович Голицын.
– Всё, маменька, мне пора!
– Мне скоро тоже! – ответила Наталья Петровна, взглянув на стенные часы.
Они показывали без нескольких секунд восемь.
– Тихо! – подняв вверх палец, попросил Борис. – Сейчас!
Секундная стрелка прыгнула на восьмёрку, и часы заиграли менуэт.
– Разрешите, сударыня? – галантно обратился к матери Борис.
– Боренька! – с укоризной усмехнулась княгиня.
Но князь как завзятый бальный кавалер взял мать за руку и повёл её в танце.
– Какая прелесть!.. Этот менуэт! – произнёс Борис.
– Когда ж ты натанцуешься?
– Наверное, никогда!
– Генерал! Шеф полка! – с улыбкой напомнила Голицына. – Офицерам и солдатам пример показывать должен!
– Генерал и шеф я на плацу и в казарме! – ответил князь. – А дома я кавалер кавалерственной статс-дамы Двора Его Императорского Величества, пожалованной в это звание за семейные свои добродетели и во внимание ко всеобщему уважению, каковым она пользуется в свете.