Порт-Артур. Том 1 - стр. 29
Он предложил «мадам» отступного за Риву и привез ее в Порт-Артур, где нанял для нее маленький домик.
Было около трех часов, когда лейтенант позвонил в передней. Рива сама открыла ему дверь.
Вручив ей свертки с покупками, он прошел за ней в небольшую столовую, убранную в восточном стиле.
Куинсан поспешила накрыть на стол.
– Ну, Жоржик, рассказывай, что и как произошло за эти два дня? – спросила Рива, усаживая Дукельского за стол.
– Что произошло? То, чего давно следовало ожидать. Японцы решили вернуть себе обратно Квантуй и, вероятно, прихватить кое-что из Южной Маньчжурии. И началась война, – объяснил Дукельский.
– Но напали-то они подло, без объявления войны, ночью, – возразила Рива.
– Для них все средства хороши. Мы прохлопали, и они нас поймали и в Артуре и в Чемульпо.
– Как в Чемульпо?
– Да так! Они выследили в Чемульпо «Варяга»и «Корейца»и предложили им вступить в бой со всей эскадрой адмирала Урну. Результат боя пока неизвестен. Но, зная Руднева, можно с уверенностью сказать, что наши корабли не опозорили Андреевский флаг. Офицеры и матросы там под стать своему командиру.
– Верно, много погибло на «Варяге»и «Корейце»? – забеспокоилась Рива. – Ведь там твои друзья – Алеша Ляшенко, Червинский, Степанов. Живы ли они сейчас?
– На войне не без потерь. Сейчас мы живы, а что будет завтра, никому не известно, – философски ответил Дукельский.
– Сегодня-то большие потери? – поинтересовалась Рива.
– «Полтава», «Диана», «Аскольд»и «Новик» получили по подводной пробоине и требуют ремонта. За первые сутки войны у нас выбыло из строя: ночью три, сегодня утром четыре да в Чемульпо погибли два, итого девять боевых кораблей. Недурное начало войны!
– Как же мы будем воевать теперь?
– Как воевать? Залезем на внутренний рейд со всеми броненосцами и крейсерами и будем коптить небо.
– Так что ты будешь все время в Артуре сидеть? – обрадовалась Рива.
Во время обеда Куинсан, то и дело подходившая к столу, внимательно вслушивалась в русскую речь.
Дукельский шутя раза два ущипнул ее. Служанка игриво засмеялась.
– Жорж, оставь ее. Как тебе не стыдно щипать ее при мне, – возмущалась Рива.
– Да ты, никак, все еще ревнуешь меня, Ривочка, – смеялся лейтенант.
Убрав со стола, Куинсан ушла в свою каморку и, достав кусочек бумаги, начала кисточкой и тушью выводить иероглифы. Ее кукольное личико приняло серьезное выражение.
Покончив с записями, Куинсан присела у окошка и задумалась. Ей вспомнилась далекая родина, детство в бедной крестьянской семье в глухой японской деревушке, вечная нужда, голод, а иногда и колотушки отца с матерью. Куинсан грустно вздохнула и провела рукой по голове, задев при этом за заколотый в волосы черепаховый гребень. Это напомнило ей о жизни в токийском доме терпимости, куда ее продали за долги отца, встречу с Танакой, молодым красивым офицером. Он подарил ей гребень вскоре после их знакомства. В ушах Куинсан как бы снова зазвучал голос Танаки, его пылкие и нежные заверения. Она любила слушать его, смотреть в его глаза, когда он говорил ей о великой родине – Стране Восходящего Солнца. Тогда глаза его горели, а объятия были такими жаркими… На кухне по-прежнему было тихо, темно и тепло, захотелось спать. Куинсан зевнула, но, превозмогая сон, заставила себя вспомнить переезд во Владивосток, первые шаги в разведывательной работе. И снова рядом с собой увидела Танаку, теперь уже своего учителя. Теперь Куинсан больше не слышала от него нежных речей, он был очень строг. Он даже бил ее иногда, когда она плохо выполняла его задание. Затем в памяти встал Порт-Артур, поступление в дом Ривы. Тут Куинсан довольно улыбнулась: что ж, она заслужила похвалу, Танака будет доволен. Она, маленькая Куинсан, хитро сумела войти в доверие хозяйки.