Порочная клятва - стр. 58
Рэнсом несколько раз вводит и выводит язык, пока я не становлюсь насквозь влажной, а затем принимается вылизывать, словно хочет выпить все. Словно мое возбуждение принадлежит ему.
– Вот так, – ободряюще бормочет он. – Не думай ни о чем другом, просто позволь себе насладиться этим. Дай мне почувствовать, какая ты развратная девчонка.
Мое тело начинает дрожать еще сильнее, и я хватаюсь руками за подлокотник дивана, держась изо всех сил. Та часть моего мозга, что была не уверена, определенно отключилась, оставив только ту, которая безумно хочет сделать это.
– Черт, черт, черт, черт, черт…
Слова звучат почти как заклинание, каждое сопровождается движением моих бедер. Я двигаю тазом так, что он соприкасается с его языком, а теплое, влажное касание к моему клитору вызывает во мне бесконечную волну удовольствия.
Рэнсом продолжает свое действо, его пальцы сжимаются так сильно, что оставляют синяки на моих бедрах, язык начинает двигаться быстрее. Он прижимает меня к себе так сильно, что я действительно оказываюсь у него на лице.
– Ты так хорош в этом, – хнычу я, закрывая веки. – Боже мой, ты так чертовски хорош…
Слова так и сыплются бесконечным лепетом, и я знаю, что не смогла бы сдержать их, даже если бы попыталась. Честно, в голове и не мелькает осознание, что я вообще несу. Это просто реакция на сильнейшие ощущения, что пронзают мой позвоночник и скапливаются внизу живота.
– Твой рот, Рэнсом. Твой гребаный рот. Я просто… это так…
Слова заглушает стон. Экстаз грозит затянуть меня в пучину, и я запрокидываю голову. Везде, к чему прикасается язык Рэнсома, везде, где он лижет, я чувствую возбуждение. Мое тело гудит, как пчелиный улей, и я ощущаю себя грязной и могущественной в лучшем смысле этого слова. Как будто его лицо действительно мой трон, и таким образом он хочет почтить меня.
Вместо того, чтобы держаться за подлокотник, я запускаю пальцы в его мягкие каштановые волосы и прижимаюсь к нему, делая именно то, чего он от меня хотел. Я срываюсь с цепи, подгоняемая желанием и бешеным биением своего пульса.
И Рэнсом позволяет мне. Он стонет, уткнувшись в мою влажную плоть, и я знаю, что если бы у меня хватило духу оглянуться через плечо, я бы увидела, какой он уже твердый. Как сильно он меня хочет.
То, как я тяну его за волосы, кажется, что-то в нем высвобождает, и он набрасывается на мою киску еще сильнее, посасывая клитор и не оставляя ни дюйма моего тела нетронутым. Я двигаю бедрами, прижимаясь к его лицу, и хватаю ртом воздух, поддаваясь чувству отчаяния, которое охватывает меня.