Порно для маленьких - стр. 33

– Какой женщине?

– Я откуда знаю? Я только немного слышу. Вот Сильва слышала почти все.

– Да, Сильва… – Гущин затянулся, пустил дым, помолчал, Тома не начинала говорить, ждала, что он скажет.

– Гриша железный, – произнес наконец Гущин, – Я бы с ума сошел.

– Да ладно… с ума бы он сошел… Завел бы роман с лаборанткой, – улыбается Тамара Иевлева, – знаешь, мне не верится, что она умерла. Сидит где-нибудь тихо.

– И где же?

– Если бы я знала. На горе Афон переодетая в монаха. Что-то в этом роде. Объявится в свое время. А наша невестка чувствует, что со мной что-то не так. И, что я чувствую, что с ней что-то не так. Мы обе очень чувственные. Ты правильно говоришь про нее. Мне она тоже нравится.

– А почему ты мне напомнила про Борькиного папу? Про Василия Фролова? Что случилось?

Очень темная даже в городе южная ночь. Душно, тихо. Тамара показывает глазами. Гущин оглядывается. Окно в комнату Бориса настежь открыто. На подоконнике с наружной стороны сидят три летучие мыши. Три фигурки замерли, как будто их пририсовали к подоконнику. Конечно, они чувствуют присутствие людей на балконе, но не улетают. Даже не шелохнулись.

– Это продолжается уже больше месяца, – говорит Тома, – что им от него нужно? Как ты думаешь?

Гущин молчит. Теперь ясно, что не дает спать Томе. И хуже всего, что в этих делах Гущин совершенно не соображает. Чего ждать, как помочь? А, может, это просто совпадение? Но Гущин ведь понимает, что не совпадение, зачем обманывать самого себя?

– И вот как раз теперь, – говорит она, – появляется эта девочка и собирается родить нам ребенка. Ее вырастил папа, мамы своей она не помнит. Но мама ее была непростая женщина, уверяю тебя. И там тоже какая-то история. У ее отца бесполезно спрашивать, он не знает. Смотри, летучие мыши сидят только на этом окне. Больше ни на одном. Она абсолютно уверена, что ей нужно родить ребенка Бориса. Почему? И еще. Тут летает какая-то гадость. Я бы не беспокоилась, тут полно всякой гадости. Но эта имеет отношение к нам. А я отвыкла от всего этого, почти превратилась в обычную женщину. И не знаю, смогу ли делать то, что могла раньше. А вдруг нет? Кто ему поможет? Я не позволю, чтобы у него возникли проблемы, как у его отца. Женя, обними меня, мне не по себе.

Гущин сунул сигарету в пепельницу, осторожно обнял Тамару, ее волосы оказались возле его лица. Он сказал:

– А я? Меня ты совсем сбрасываешь со счета? Я, по-твоему, ни на что не годен?

Она ничего не ответила, но прижалась к нему и потерлась щекой о его плечо.

Аслан не должен знать, зачем на самом деле Валя дает деньги. Валя ведь не может сказать ему – Аслан, я просто хочу, чтобы ты стрелял и убивал.