Порно для маленьких - стр. 31

– Очень хорошо. Чудесно себя чувствую. А что такое?

– Нет у тебя… ну… видений? Будущее не представляется тебе?

– Папа, что ты такое несешь?

– А почему ты решила, что маме нужен твой ребенок?

– У меня нет такой уверенности. Но мне кажется, что это так. После того сна.

– Что тебе конкретно снилось?

– Мы сидели на лавочке в каком-то дворе. Там была колонка с ручным насосом. Чугунная такая, очень старая.

Двор с чугунной колонкой. Сначала отсутствие маникюра, потом чугунная колонка… Марина никогда не была в этом дворе. Откуда она знает?

– А почему ты решила, что именно этот парень?

– Он появился сразу на следующий день. Сразу после того, как приснился сон. Я только его увидела и сразу поняла, что это он. Ты его увидишь и тоже поймешь.

– Как хоть его зовут? – спросил Лев Иосифович.

– Борис, – улыбнулась Марина.

– Сколько ему лет?

– Восемнадцать лет.

– Мы его вырастим, даже если этот Борис на тебе не женится, – говорит немного невпопад Лев Иосифович. – А это вполне возможно, кстати. Он же сам еще ребенок. Испугается твоей беременности и убежит от тебя.

– Борис убежит от меня? – продолжает улыбаться Марина. – Нет, папа, он от меня никуда не убежит.

Тамаре Иевлевой не спалось, а Гущин хотел спать.

Он несколько раз просыпался от того, что она не спит. Не потому, что ему мешали спать. Тамара Иевлева не вздыхала шумно, не ворочалась, не покашливала, вообще формально никаких препятствий для его сна не создавала.

Он засыпал, проваливался в сон, и ему сразу начинало сниться, что он садится в троллейбус на Энгельса, пардон, Большой Садовой. Троллейбус трогается с места и почти сразу, напротив магазина «Диета», резко тормозит, отчего пассажиры летят друг на друга, а на самого Гущина падает крупная женщина с необыкновенно густой, торчащей над головой прической, похожей на каракулевую папаху. От этого Гущин просыпается.

Тамара Иевлева касается его руки пальцами, он опять засыпает, опять просматривает тот же самый сон и снова просыпается в том же самом месте. После третьего круга Гущин вдруг проснулся окончательно и понял, что спать уже не может.

– Ты почему просыпаешься?

– Да на меня какая-то полная женщина все время падает.

– Я ее знаю, это Медуза Горгона.

– Мезуза Гордона, – буркнул Гущин. Тамара прыснула. Гордон их общий знакомый, ортодоксальный еврей (отсюда Мезуза), бывший ортодоксальный марксист.

– Я не сплю, потому что ты не спишь, – стал объяснять Гущин, – а ты не спишь, если так можно выразиться, из-за всего.

– Ты прав, как всегда, – Тамара поправила подушку. – Из-за всего, точнее не скажешь.