Порно для маленьких - стр. 29
Все с точностью до наоборот.
Та божественно красивая, эта толстая и нелепая. Та переехала к Льву Иосифовичу, эта осталась в своей квартире. С той была близость, для определения которой Лев Иосифович так и не нашел слова в человеческом словаре. Отсутствие которой он бы не пережил, если бы не ребенок, не маленькая Марина. С Жанной близости никогда не было, и даже мысль такая не приходила в голову ни ему, ни, скорее всего, ей. Она была типичная старая дева, боялась мужчин и не представляла себе близости с ними. Цыганка Лена не потерпела бы никакой женщины даже близко от Льва Иосифовича. Жанна, напротив, совершенно не возражала.
Они знали друг друга еще со времен Мелиоративного института. Когда Лев Иосифович получил кредит в банке, только что открытом его знакомым, преподавателем политэкономии из университета, начал собственное дело и стал увольняться с работы, Жанна поймала его в курилке и взмолилась. Чтоб ее Лев Иосифович забрал с собой. Потому что, если он уйдет, Жанне не с кем будет курить и пить чай. Потому что она больше не может видеть Мелиоративный институт и потому что жизнь вообще перестала иметь смысл, необходимы перемены.
Лев Иосифович, на которого особенно последний аргумент произвел впечатление, согласился и никогда об этом не пожалел. Вполне возможно, что, если бы у него не было такого помощника, такого верного друга как Жанна, он и не поднял бы свой бизнес. Многие знакомые тоже пробовали, но разорились. Как, например, новоиспеченный банкир из преподавателей экономфака. Банк лопнул. А фирма Льва Иосифовича встала на ноги.
– Да, тетя Жанна, вы не представляете… Но сначала я папе скажу, потом вам.
– Иди детка, он у себя, – кивнула Жанна Саркисовна.
Папа выслушал, не перебивал. Спросил, как Марина хочет его назвать.
– Если будет девочка, – сказала Марина, – то Лена, как маму. А если мальчик, то Лев, как тебя.
Она смотрела на папу.
– Разве ты не рад? – спросила Марина Шульман.
– Да рад, конечно, – довольно кисло ответил папа, – особенно, если его назовут моим именем.
– Ты думаешь, я не смогу им заниматься? – Марине Шульман явно не нравилась папина реакция. – Ты думаешь, я завалю учебу?
– Возьмем няню в случае чего, – отозвался папа, но бодрости в его голосе по-прежнему не было, и, хотя он пытался изобразить эмоции, подходящие к случаю, получалось у него плохо, не то, что бы эмоции не изображались, но было понятно, что они не настоящие, искусственные, надеваются на лицо насильственно.
– Папа, – Марина решила по своему обыкновению просто спросить, что происходит, – ты же понимаешь, что я хочу этого ребенка.