Порченый подарок - стр. 46
– То есть ты не откажешься от меня теперь, когда все знаешь?
– Нет. Не откажусь, не отпущу.
Даже не знаю, что ощутила в тот момент. Облегчение? Крах последней надежды все же вернуться к той жизни, что знала всегда? Но что осталось уже от той жизни? Пожалуй, ничего. У меня был единственный человек на всем свете, к которому хотелось бы вернуться – мой отец, но в качестве кого? Пусть все еще любимой, но посеявшей за собой сплошную череду неудач и унижающих его имя и достоинство поступков дочери? Нет, хватит побегов.
– А как же быть с моей… – Щеки вспыхнули, но отворачиваться я не стала.
– Здесь не Гелиизен, Ликоли! – оборвал Бора меня почти грубо. – Невинность женщины у нас не показатель ее душевной и телесной чистоты или степени распутства. Это тот дар, что она отдает кому захочет или хранит, если такова ее воля. Предательство того, кому уже обещана верность, – вот где непростительный грех. И такого греха у тебя передо мной нет, по здравому размышлению. А мои грезы все это время не есть твое обещание!
Говоря последнюю фразу, анир, однако, сорвался на подобие угрожающего ворчания и губы его кривились, явно сдерживая желание оскалиться.
– Разумно ли тебе оставлять меня, если вызываю гнев? – прямо спросила, набравшись смелости то ли от общей безысходности, то ли от нарастающего кружения в больной голове. – Зачем держать при себе кого-то, кто злит и разочаровывает одним своим видом?
– Мой гнев – моя проблема, а мое разочарование – моя глупость. Проблемы я привык решать, а с глупостью с легкостью справляется опыт. Ты остаешься, Ликоли, – отрезал он.
– В качестве кого?
Бора поднял правую бровь, будто не совсем понял, о чем спрашиваю, и поджал губы с оттенком обиды.
– Я договоров не нарушаю. Лишь надеюсь, что ты пожелаешь быть не только моей супругой и гарантом мира между нашими странами, но и той, кто полюбит.
Ах, нет, а вот этого проклятого, разрушающего и лишающего ума чувства я надеюсь избегать во веки веков. Насколько безумной нужно быть, чтобы желать пережить еще раз ту боль, что по сей миг не покинула меня, лишь затаилась, спрятавшись за новыми, навалившимися бедами, и наверняка только и ждет момента наброситься исподтишка.
– Разве есть те, кому под силу полюбить, повинуясь собственному желанию? Глупое сердце делает выбор за нас, – усмехнулась я, не сумев сдержать горечи. – Обещать неподвластного тебе я не могу, но не лгать, не предавать и никогда не ударить в спину – клянусь.
– Этого пока достаточно, – кивнул Бора, заметно расслабляясь и даже немного возвращаясь к своей недавней самоуверенности. – А на сердце не пеняй, слушать его не порок. А уж говорить я его заставлю.