Порча - стр. 11
– Ты не похож на мбоке, – задумчиво сказала Элима.
– А ты не похожа на скорбящую вдову, – парировал Пардус.
Колдун замахнулся:
– Да как ты!..
– Постой, – усмирила его Элима. – Как зовут твоего отца, мбоке Пардус?
– Я не помню его имени, – небрежно проговорил чужак.
Брухары охнули. А Элима, скрестив руки под впечатляющей грудью, заключила:
– Мбоке Пардус, забывший имя отца. Ты пришел в наш поселок, ел нашу пищу и пил наше вино. В благодарность за оказанное гостеприимство ты убил нашего вождя. Тебе нет прощения. Уведите его, а мы подумаем, как наказать злодея.
Последняя фраза адресовалась страже. Ассегай кольнул в ребра. Брухары повели Пардуса через поселок, к бамбуковой клети, стоявшей на окраине. Чумазые детишки наблюдали за процессией, теснясь к хижинам. Завидев пятна свернувшейся крови на прутьях, Пардус хмыкнул. Не такими милыми оказались жители Зубчатых гор, как он представлял.
Клеть была просторной. Пардус уселся поудобнее и стал ждать. Ждать пришлось долго. Солнце палило, жгло макушку. Стража не реагировала на просьбы утолить жажду. Далеко за полдень его навестила Элима. Принесла воду. Он жадно опустошил кувшин, вытер рот и долго смотрел на вдову сквозь прутья.
– А ты та еще змея, не так ли?
– Побереги язык, – предупредила Элима и покосилась в сторону. Стража отдыхала поодаль, их никто не слышал, и женщина словно сбросила маску.
– Ты говоришь с будущим вождем племени.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Пардус. – Странно, что ты заколола старика лишь теперь. Неужели в поселке так редко появляются чужестранцы, которых можно обвинить в собственных преступлениях?
– Не твоего ума дело, безродный пес.
Элима прищурилась. Она не сводила глаз с рубина; Пардус – с ее бюста.
– Скажи лучше, откуда у бродяги этот камень? Украл, зарезав еще одного невиновного человека?
Пардус накрыл ладонью рубин.
– Наследство. Все, что осталось от матери.
– Надеюсь, ты не будешь против, если я заберу его.
– О, боюсь, что буду.
– Трупу ни к чему побрякушки. И богенге они безразличны.
– Богенге?
Мышцы Пардуса напряглись.
– Тебе они знакомы? – усмехнулась Элима.
– Люди-леопарды, – сказал Пардус.
Он вспомнил все, что слышал о богенге, байки, пересказываемые шепотом у костра, щекочущие нервы. Племя, не строящее домов, не охотящееся на зверей, не удящее рыбу, не возделывающее поля. Тайный клан, жестокие убийцы и каннибалы, поклоняющиеся чудовищному богу Зиверу. Говорили, что при посвящении в богенге ученик обязан убить своих родителей и съесть их плоть. Говорили, что у них нет теней, и лучше столкнуться на лесной тропе с настоящим леопардом, чем с богенге.