Поразительное на каждом шагу. Алые сердца. По тонкому льду - стр. 89
Я с облегчением улыбнулась и, не сдержавшись, заключила ее в объятия. Лишь тот, кто ценит свое счастье, по-настоящему мудр.
– Не будем больше о моих делах, – с улыбкой сказала Миньминь. – Как поживаешь ты, сестрица?
Тут же помрачнев, я ничего не отвечала.
– Мне кажется, что сейчас восьмой принц хоть внешне и относится к тебе с теплотой, в глубине души он охладел и отдаляется от тебя, – продолжала она. – Что у вас случилось? Как до такого дошло?
Я покачала головой и сказала:
– Не хочу сейчас думать об этом: мне слишком горько. Давай поговорим о чем-нибудь другом!
Резко вскочив, добавила:
– Здесь, в степях, я хочу радоваться. Пойдем устроим скачки.
Миньминь остановила меня, дернув за руку.
– Я не могу скакать верхом, – сказала она и тут же снова покраснела.
– Почему? – с недоумением спросила я, садясь на место. – Ты чем-то больна?
Опустив голову, Миньминь улыбнулась с безграничной нежностью, и я внезапно все поняла.
– Сколько уже месяцев? – радостно воскликнула я. – Совсем ничего не видно!
– Всего лишь чуть больше месяца. Конечно, ничего не видно, – захихикала Миньминь.
– На будущий год я стану тетушкой, – улыбнулась я.
Лицо Миньминь озарила счастливая улыбка. Она внезапно схватила меня за руку со словами:
– Сестрица, давай породнимся! Пусть мой сын в будущем возьмет в жены твою дочь!
– Начнем с того, что у меня нет дочери! – ответила я с печальной улыбкой. – Кроме того, я не возьмусь давать тебе таких обещаний. Как-никак твой сын станет главой рода.
– Когда же ты, сестрица, уже начнешь серьезно относиться к своему положению? – улыбнулась Миньминь. – Кстати, сейчас кое-что тебе расскажу. После того случая с нефритовой подвеской любимая наложница отца стала роптать, мол, почему это он отдал ее не одной из собственных дочерей, а какой-то девице из дворца? Позже брат тоже задал ему этот вопрос, и угадай, что ответил отец? Он сказал: «Ее будущий муж ни в коем случае не должен быть ниже по положению, чем мы, только равен нам или выше, и тогда в будущем никто не сможет сказать, кто больше выиграет от этого брака».
Я молчала. Подвеска была для господина Гувалгия лишь пешкой, которая помогла отвлечь наследного принца от его жажды завладеть Миньминь. Кроме того, она помогла ему приблизить меня на его сторону и выразить свою лояльность императору Канси, а также служила флюгером, показывающим, куда дует ветер. А еще эта подвеска стала краеугольным камнем моей жизни, что вызвал бурные волны и причинил мне немалое зло. Однако, глядя на Миньминь, улыбающуюся без какой-либо задней мысли, я тут же отбросила все полные упреков размышления.