Популярна и влюблена - стр. 32

– Спасибо, – отвечаю я.

Он прочищает горло.

– Нет проблем.

Райнер упирается локтями в колени и вглядывается в воду.

– Здесь все кажется таким далеким, да? – произносит он.

Я просовываю руки в рукава его фуфайки.

– Ты о чем?

Он продолжает смотреть на океан.

– Перед этим ты спрашивала меня: странно ли, когда меня узнают? Странно, но не по той причине, о которой ты думаешь. А потому, что чувствуешь: такая жизнь постепенно становится для тебя нормой, и это… – Его голос прерывается. Когда Райнер снова говорит, голос мягче. – И это очень странная жизнь. – Он изучает меня. Его глаза изменились. Они каким-то образом кажутся темнее, мрачнее. В них больше глубины. – Я хочу, чтобы ты знала, что тебе не нужно проходить через все это в одиночестве. Не важно, что будет в дальнейшем; не важно, что может случиться – я всегда буду рядом. Обещаю.

Я чувствую, как сердце стучит у меня в груди. Готова поспорить, он тоже это чувствует.

– Спасибо, – говорю я.

Он продолжает смотреть на меня, и я думаю, что он скажет что-то еще, например о том, каково это – быть там, куда я постепенно двигаюсь. Там, где мы оказались вместе. Мгновение растягивается, и воздух словно застыл вокруг нас. Даже ветер затихает.

Но он ничего не говорит, и вскоре я следую за его взглядом и смотрю на воду. Один из виндсерферов особенно бросается мне в глаза. У него голубой парус, и он дальше, чем все остальные. Так далеко, что трудно понять, двигается ли он. Я определяю это лишь по тому, что он становится меньше и меньше. К тому времени как мы встаем и идем обратно к машине, голубой парус кажется просто рябью на поверхности воды.

Я не плавала этим утром и сейчас слоняюсь по номеру все еще в пижаме, думая, конечно, о Райнере. Слушайте, я сомневаюсь, что нравлюсь ему. Нравлюсь в этом смысле. Я осознаю, что он настоящая кинозвезда, а я новичок. Но что-то из событий вчерашнего дня заставляет меня думать, что моя влюбленность не такая уж безосновательная. Да поможет мне Бог. Я точно одержима Райнером Девоном.

Громкий стук в дверь возвращает меня к реальности. Два удара костяшками пальцев. Когда я открываю дверь, за ней стоит Уайатт. Мой живот сразу втягивается, словно по нему кто-то ударил.

– Пэйдж, – произносит он. – Нам надо поговорить. – На нем футболка с Sex Pistols и черные штаны, а волосы торчат в разные стороны. – Проклятый ветер, – говорит он, замечая мой взгляд.

Он идет за мной на кухню, и я достаю несколько бутылок воды «Эвиан», которой люди, ответственные за наше питание, забили мой холодильник. Они спросили, что я ем, в мой первый день на съемках, и с тех пор в моем холодильнике и ящиках появляются капустный салат и крекеры с арахисовым маслом.