Попробуй меня разлюбить - стр. 52
— Попробую еще раз вызвать такси.
Киваю и сминаю в кармане куртки чек из супермаркета, пока он достает телефон.
— Пятнадцать минут.
— Хорошо, — привстаю на носочки и заглядываю в экран его смартфона. Машина заканчивает поездку поблизости и скоро будет у нас.
— Катя, — Данис убирает руки в карманы и смотрит на меня, пристально, — я хотел извиниться за то, что был с тобой груб. Просто…
— Я не обижаюсь.
— Я не всегда успеваю улавливать твои эмоции и не всегда понимаю, с чем они связаны. Ты очень переменчива…
— Это плохо? — выдаю полушепотом.
— Нет, конечно нет. Просто я могу тупить, жестко.
— Ты меня вообще видел? — смеюсь. — Вот кто может по-настоящему тупить. Помнишь, как я недавно искала на карте Англию? — закатываю глаза.
Это было то еще зрелище на уроке истории. Я искала Англию на карте и не понимала, почему не могу ее найти. Конечно, она же Великобритания… Но я упорно выискивала Англию. По названию.
Мы смеемся, а потом резко затихаем. Снова друг на друга смотрим. Не знаю, что бы произошло потом, но наше такси подъезжает раньше, освещая нас ярким светом фар.
Данис открывает мне дверь, а когда мы оба оказываемся на сиденье, я, не думая ни о чем, беру его за руку. Так, не разрывая этого контакта, мы и оказываемся у входа в отель.
В номера поднимаемся пешком, чтобы случайно не столкнуться в лифте с Вертолетовым.
— Янка написала, что они с Тимом свалили в клуб, так что можно зайти к нам, — предлагаю уже у двери в номер.
Данис соглашается не раздумывая. Прикладываю ключ-карту к считывателю и, как только оказываюсь внутри, снимаю с себя мокрую обувь и куртку.
Мельком смотрюсь в зеркало и чуть не плачу от страха. Этот дождь превратил меня в ведьму какую-то.
Мы мокрые. Холодные. А еще с момента, как оказались в номере наедине, будто заторможенные. Я вроде и пытаюсь вести себя как обычно, но оторопь берет свое.
Хочется встать под горячий душ, когда об этом думаю, смотрю на такого же вымокшего Даниса. Он снимает пальто, а я… я вспоминаю его прикосновения. Там, в доме Курьянова, под ледяной водой в просторной душевой кабине.
На его шее до сих пор след от моего укуса. Облизываю губы, понимая, что он внимательно наблюдает за этим моим действием.
— Тебя мама не учила, что так пялиться просто неприлично, м? — улыбаюсь, замирая в шаге от Кайсарова.
— Она умерла.
Он говорит это таким ровным тоном, будто рассказывает, как провел день. Я же с ног до головы покрываюсь мурашками и чувствую себя дрянью.
Слезы пробиваются тут же. Замираю в ужасе и больше не могу выдавить из себя ни слова. Только шлепаю губами.