Попробуй меня разлюбить - стр. 19

Катя всхлипывает, но часто кивает.

— Я тогда вызываю водителя? — смотрю куда-то за свою спину.

— Да.

Достаю телефон и набираю номер Славы. Он и так должен был уже за мной выехать, пусть поторопится.

— Тогда бери куртку, я тебя внизу подожду, хорошо?

— Нет, — Катя хватает мою руку, не позволяя сдвинуться с места. — Пойдем со мной. Ладно? Я быстро.

8. Глава 8

***

Заглядываю Данису в глаза. Он кивает, а я все никак не могу выпустить его руку из своей.

Шмыгаю носом и смотрю себе под ноги. Данис крепче сжимает мои пальцы.

Вздрагиваю и ловлю взгляд карих глаз. Залипаю на этом моменте. Чувствую тепло, исходящее от его тела, а ещё успокоение. Возможно, мнимое, потому что мое горе никуда не делось.

Когда мама рассказала про Перси, я отреагировала спокойно. Она бы вообще про такое по телефону не сказала, если бы не охающая Лидочка на заднем плане. Я услышала, как она сокрушалась, что виновата в смерти Перси, — ведь это она случайно выпустила его из дома. Вот маме и пришлось все мне рассказать…

Я и правда держалась стойко. Даже не всхлипнула. Только внутри все сжалось, а потом… потом нахлынуло. Картинка перед глазами стала мутной, и до своей комнаты я уже не дошла. Спряталась под лестницей. Подальше от чужих глаз.

Чувствую, как по щекам снова катятся слезы, но смотрю при этом на Даниса.

Он поджимает губы, будто раздумывает, что ему теперь со мной делать.

Вляпался по своей же инициативе. А ведь мог пройти мимо. Возможно, именно сейчас он и жалеет о содеянном.

— Я пойду, — сглатываю соленую воду, попадающую и в рот, и в нос.

— Я с тобой, — выдает приглушенно.

Как только слова срываются с его языка, я снова чувствую прилив облегчения.

Не могу оставаться одна в такие моменты.

Мама с папой всегда поддерживают, я к этому привыкла. А тут… тут у меня пока нет настоящих друзей. Всего лишь знакомые.

Если только Тим, который, как назло, сквозь землю провалился.

— Идем, — он шумно выдыхает и выводит меня из-под лестницы.

Расправить сгорбленные плечи не выходит.

Я торопливо шагаю по ступенькам в свою комнату, несколько раз украдкой поворачиваю голову назад, чтобы убедиться, что он точно идет следом.

За руки больше не держимся. Это лишнее. Мы ведь даже не друзья.

Открываю дверь и гостеприимно пропускаю Даниса вперед. Щелкнув замком, замечаю валяющуюся на кровати ночнушку и в ужасе прячу ее под подушку.

Жутко нервничаю. Теперь идея позвать его с собой кажется дурацкой. Но там, под лестницей, я так боялась, что он уйдет. Остаться одной после его прикосновений было невыносимо. Находиться одной, когда эмоции от горя захлестывают, — выше моих сил.