Попалась! или Замуж за хулигана - стр. 17
Лишь тем себя и успокаиваю, что Игорь в случае чего его из-под земли достанет. Стало быть, ничего плохого со мной не случится. Наверное. Вот чёрт! Ладно, нужно мыслить позитивней. Постараюсь изучить врага в среде его обитания.
С третьей попытки открываю заедающую дверь такси, но сразу же замираю при виде галантно протянутой руки.
И как это понимать?..
Неужели, первый прокол с его стороны?
— Спасибо, — бормочу, цепляясь за горячую мужскую ладонь. Сердце отчего-то сильно и гулко бьётся, хотя жест сам по себе обычный. Особенным его делает только неотёсанность Ахметова.
У меня ведь нет других причин так встрепенуться, правда?
На нетвёрдых ногах выбираюсь из машины.
— Вообще-то, я за наушниками тянулся. Забыл в салоне. — Он небрежно стряхивает с руки мои пальцы. Порыв ветра доносит до меня морозный запах кондиционера для белья и мятной жвачки. — Подвинься, сам достану.
От неловкости врастаю в землю как вкопанная. Дышу глубоко и медленно, пытаясь не залиться краской стыда.
Ладно… Ничего смертельного ведь не случилось. Подумаешь, приняла его внимание на свой счёт. Забыли.
Подъезд чистый и светлый. Первая приятная новость за сегодня. Больше всего я боялась оказаться в притоне.
В лифте становимся друг к другу лицом. Как бойцы за секунду до спарринга — никто не готов открыть противнику спину.
— Киса, а ты со всеми ходишь, не спрашивая куда? — неожиданный вопрос прицельно бьёт туда, где уязвимо. — Нельзя же быть настолько доверчивой. Вдруг я больной на голову или… маньяк? Не страшно?
— А у меня есть выбор?
— Выбор есть всегда. Пара слов Игорю, и ты меня никогда больше не увидишь.
Амиль впервые за вечер смотрит мне прямо в глаза. Первые пару секунд в его взгляде мерещится любопытство, но уже в следующее мгновение он снова становится жёстким и отсутствующим.
— Я лучше подожду, когда ты сдашься. — Обнимаю себя за плечи, ёжась словно от сквозняка, внезапно пробравшего до костей.
— Тогда вернёмся к первому вопросу. Не боишься остаться со мной наедине?
«Наедине» застывает в воздухе.
В груди перехватывает и пульс ускоряется. Ахметов словно нарочно нагнетает. Мои чувства на этот счёт противоречивы. Одновременно хочется кинуться наутёк и стереть блуждающую по его лицу усмешку, показать, что я ему не по зубам.
— Побаиваюсь немного, — решаю не отпираться. Он ведь не слепой, сам всё прекрасно видит. — Только помни: всё, что ты сделаешь со мной, потом долго-долго будут делать с тобой охочие до развлечений сокамерники.
— С этим засада, конечно, но я что-нибудь придумаю, — тон Ахметова давит металлом. Никак не пойму он насмехается надо мной или правда предостерегает. — Наш этаж. Пошевеливайся.