Попаданка требует развода. И Дракона в мужья - стр. 9

Я не сопротивлялась. Умирать, так в роскошных объятиях, внушающих тебе ложное ощущение безопасности. Да-а уж, мой зависший в панике мозг упрямо считал, что на груди Дракона нам не страшны ни пропасть, ни скалы…

Не-е, не подумайте, что мы крушение терпели на протяжении нескольких серий моего личного кошмара.

Отнюдь. Всё длилось от силы минуту или несколько. Просто промелькнули в это время перед моим внутренним взором не кадры из прожитой жизни. А яркие вспышки с картинками той, которую мне прожить, видимо, не суждено. С напористым и надежным Драконом в главной роли.

М-да, стресс и всё такое…

- Имя? – требовательно рявкнул парень прямо мне в нос. Тоже, очевидно, по-своему шок переживает.

- Нинэль аль Алатар. Это если по-эльфийски. А так, просто Нина, - сглотнув, на одном дыхании выдала я семейную тайну.

- А Нина на каком? – перекрикивая завывания грифона и гул ворвавшегося в кабинку ветра, спросил Дракон.

- На нормальном, - ответила я первое, что пришло на язык.

Так-то Светлым нельзя называться кому ни попадя. У них на этих именах особая магия завязана. Но тот, с кем ты делишь последние мгновения жизни, а тем более так плотно… это ведь не кто попало, верно?

Он с секунду вглядывался в меня, нахмурив брови, но потом ответил:

- Торин.

И, судя по так и оставшейся в его чертах легкой остолбенелости, координаты страны «Нормаль» на межмировой карте, Торин так и не вспомнил.

А затем был грохот. Треск, боль... Ужас, одним словом.

И рёв. Многоголосый. Это когда воет грифон, а вторит ему Дракон благим срамословием.

Витиеватая речь, однако, у чешуйчатотелых.

***

Мы выжили.

Чудом. Или благодаря какому-то волшебству, присущему этому иррациональному миру.

Выползли из-под обломков, одеревенело поднялись на ноги, осмотрели себя, помогли скулящему грифону. Чтобы быть удостоенными яростных плевков и визгов со стороны пернатого возничего.

- Не знала, что грифоны плюются, - неожиданно для самой себя удачно увернувшись от вонючей струйки, пробормотала я.

- Потому что они этого не делают, - беспечно ответил Торин, провожая улетевшего грифона глазами. – Я так понял, это был исключительный поступок с его стороны. Только для нас с тобой.

Могло бы даже романтично прозвучать, если б мы не о слизкой струйке обидевшегося полуптица говорили.

- Оу, - удостоила и я грифона прощальным взглядом. Как-никак пернатая тварь совершила для нас эксклюзивный жест!

Торин же вдруг подался ко мне и, кажется, намеревался обнять за плечи. Но я отпрыгнула в сторону еще проворнее, чем от слюнок грифона секунду назад.

- Не понял, - опешил парень. И удивление его было таким искренним, будто мы в вечной любви друг другу поклялись в карете.