Попаданка (не) по правилам 2 - стр. 12
Энн замялась.
Бабка смотрела на меня, как на врага народа, испепеляя недовольным взглядом.
— Ну… — нерешительно заговорила кицунэ, мазнув по мне оценивающим взглядом, — Я, пожалуй, поем.
Поем? Поем?!
С широко распахнутыми глазами я наблюдала, как девушка беззаботно принялась уминать бабкины пироги, глядя куда угодно, но не в мою сторону.
Сделалось даже обидно. Такая история — кинематограф плачет, а ей будто и вовсе нет дела. Словно я рассказала что-то абсолютно обыденное.
Всё-таки первая её реакция мне понравилась больше. В стиле Станиславского: «Не верю».
— Смотри не подавись, пережёвывай тщательно. — язвительно пробурчала я.
Нет, ну правда обидно.
— Да скажи ты ей уже, зачем вы в Отречение проникли. — простонала бабка.
Ведьма, кряхтя и постанывая, поднялась из-за стола. Прихватила пирог и, орудуя клюкой, двинулась к дверям.
Я так поняла, баб Яра пошла кормить зверюгу. Тьфу ты, Алекса, то есть.
— Она прорицательница, да? — громко причмокнув губами, Энни проглотила кусок пирога, воззрившись на меня заинтересованным взглядом.
— Ведьма она. Сновидица. И карга старая… — нехотя пояснила я. — Так, а ты, — нерешительно промямлила, глядя, как за старухой закрылись двери, — Выходит, не за ответами пришла?
— То, зачем я пришла, без твоих ответов, можно было бы и… не идти. — помявшись, Рокс абсолютно спокойно вытерла руки о свой плащ и полезла во внутренний карман. — Кое-что ещё осталось… Как там тебя?
— Света. Меня зовут Света. Светлана. — заторможено представилась я. — Здесь просто Вета. Баб Яре так удобнее, а мне, собственно, уже всё равно.
В руках рыжей мелькнул светлый прямоугольник.
— Ты мне отдала это перед своей свадьбой. Помнишь? — вытянув руку с зажатым клочком бумаги между тонких пальцев, Энни робко улыбнулась. — Не хочешь объяснить, что это?
Меня посетил ступор. Самый настоящий.
Как в замедленной съёмке я наблюдала приближение клочка бумаги, вырванной страницы из моей книги с перечнем всех моих прегрешений, не в состоянии оторвать от него взгляд и пошевелиться.
Я ведь на самом деле не подумала о том, что лисица попросту не поймёт русский язык — мой язык. Я, признаться, вообще тогда мало о чём думала, кроме своих родителей и поспешной свадьбы, но порыв объясниться всё же имел место.
— Убери! — взяв себя в руки, я дёрнулась в сторону, едва не рухнув со стула на пол. — Убери его от меня!
— Ты знаешь, что эта страница обладает тем же эффектом, что и вся твоя книга, Вета? — хриплым голосом уточнила Энн, всего-навсего остановив движение своей руки, но не убрав треклятый листок.
— Что? — отступив от стола, я пыталась соображать лучше, быстрее, чётче, но получалось из ряда вон плохо.