Попаданка и хозяин горы - стр. 4
— Герцена! Эй, Герцена! Да постой же, — коллега Михаил догоняет меня в коридоре.
Я оборачиваюсь и смотрю на него вопросительно. Он приводит в норму сбившееся дыхание, проводит рукой по неопрятной русой копне волос. Мнется нерешительно так, что у меня даже возникают подозрения.
— Слушай, тут такое дело, — наконец говорит Михаил, избегая прямого зрительного контакта. — Откажись проводить экспертизу на руднике под Петрогорском.
И сама просьба, и обстоятельства кажутся мне подозрительными. Я, прищурившись, оглядываю Михаила. Он выглядит нервным, даже, можно сказать, напуганным. Маленькие глазки бегают из стороны в сторону, на обветренном лбу видна испарина. Он напряжённо теребит свою облезлую дерматиновую папку для документов и ждёт моего ответа.
— С чего бы это вдруг? — спрашиваю я, поправляя очки на переносице.
Он, бледнея, вскидывает брови удивлённо, и я понимаю, что ответ мой прозвучал слегка грубовато, даже как-то хабалисто. Совсем не в моём характере.
— Я имею в виду, что если ты подходишь ко мне с такой просьбой, то должен быть готов объяснить причину, — добавляю я и поднимаю бровь вопросительно.
— Ну, понимаешь, там серьёзные люди, — начинает мямлить он.
— И что? — не выдерживая его неуверенности спрашиваю я. — Мы тут вроде бы тоже не посмеяться собрались.
— Ник, просто с ними правда лучше не связываться. Серьёзно. За владельцем компании след ещё из девяностых тянется. Так что в твоих интересах либо выдать им разрешение, либо вообще откреститься от этой проверки, к чёрновой матери.
До меня постепенно начинает доходить, отчего Михаил сам себя не похож. В целом, ситуация очевидная и простая, как белый день. Какой-то главнюк, с роду не соблюдавший правил, и в этот раз захотел решить вопрос без напряга. Такие моменты к сожалению в нашей работе случались сплошь и рядом. Меня интересовал лишь один вопрос:
— Миш, а тебя запугали или заплатили? — я смотрю, как последняя краска сходит с его лица. Значит, запугали всё-таки.
— Дура ты, Ника, — произносит он как-то болезненно. — Я же как лучше хотел.
Он достаёт из кармана сигареты и уходит на улицу. А я остаюсь смотреть ему вслед с лёгким ощущением горечи на языке. Кажется, я теряю хватку. Зачем сорвалась на нём? Он ведь и правда, скорее всего, хотел как лучше. Из груди вырывается тяжёлый вздох. Я разворачиваюсь и иду к себе в кабинет. Нахожу на столе папку с проектом взрывных работ в шахте «Стачинская» и просматриваю документацию. В целом, никаких нарушений по документам не вижу. Если сами работы будут проводиться в соответствии с проектом, то проблем быть не должно. Но что-то мне подсказывает, что если Михаил так беспокоится, значит в самой шахте всё плохо. В любом случае , все эти рассуждения в стенах кабинета не имеют никакого смысла. Надо ехать и смотреть. В целом, разговоры с «опасными людьми» меня не пугают. Я умею доносить до «больших начальников», почему так важно соблюдать стандарты и правила.