Попаданка. Дочь чокнутого гения - стр. 46
Отец закинул неизвестно куда, думать обо мне забыл; этот стоит, строит из себя мистера Великодушие, а я даже против ничего сказать не могу. Вообще ничего сказать не могу!
Глубоко вздохнула и поднялась с места, но не для того, чтобы взять из его рук мешочек. Подошла к столу, не церемонясь, пододвинула к себе склянку с жидкостью, напоминающей чернила, и чистый лист бумаги.
Мной завладела злость – безрассудная, отчаянная, всепоглощающая.
Чернилами я писать не приучена, потому рядом с размашистыми буквами появлялись и кляксы – расползались в разные стороны, пачкая онемевшие пальцы. Хотя это меня волновало в последнюю очередь, главное ведь донести до этого тугодума то, что накипело.
Дакар порывался что-то сказать, но я одарила его таким взглядом, что он замолчал, так и не проронив ни слова.
Гневное послание гласило:
«Во-первых, я не Иза, меня зовут Лиза!
Во-вторых, мне до вашего золота нет никакого дела, и награждать меня не нужно.
В-третьих, если я так мешаю вам в замке, то нечего выдумывать нелепые отмазки. Так и скажите – “уходи отсюда”.
И, в-четвёртых, спасибо за гостеприимство, было приятно познакомиться! На будущее – когда вас в очередной раз ранят, сдохните, пожалуйста. А то, боюсь, очередная дева, спасшая вас, не вынесет вашей «благодарности».
Швырнула послание и развернулась, чтобы уйти. Сердце грохотало так, будто решило напоследок уподобиться царь-колоколу. Сглотнула тягучий ком, что мешал дышать, и, не оборачиваясь, направилась к двери.
Я устала ждать чуда, надеяться на что-то, привыкать. Это так очевидно для меня, но безразлично всем остальным. Возможно, я пожалею о своём шаге чуть позже; возможно, стоило поступить иначе. Не знаю, упасть на колени, молить оставить здесь.
Сбилась с шага, прислонилась к стене и сползла на пол. Предательские слёзы застилали глаза, намереваясь разрушить образ гордой и независимой меня, так эффектно покинувшей кабинет. Но… снова это пресловутое «но»! Не могла больше, не хотела больше ничего. А ведь день начинался, кажется, неплохо…
На ноги меня вздёрнули с характерным звериным рычанием:
– Глупая девчонка! – и потащили обратно.
Сопротивляться сил не осталось, я их потеряла там, пока писала великолепные строки. Да и смысл трепыхаться? Всё равно это ничего не изменит.
Дверь в кабинет он захлопнул с таким грохотом, что на миг показалось, будто она сейчас разлетится в щепки. Дакар усадил меня на стул и навис рядом, опираясь на спинку.
– Я не гоню, – произнёс он, сжав зубы. – И ты мне не мешаешь.
Да неужели? А как ещё это назвать?
Подняла на него глаза, сморгнув пелену предательских слёз и не думая о том, поймёт он или нет, произнесла: