Попаданка для короля морей - стр. 26
– У меня красная солененькая есть, и мидии свежие вот тут. Могу и салатик из водорослей покрошить, если желаешь, – затараторил моряк и заметался по камбузу, указывая то на устриц, то на крабов, то на вовсе неизвестные мне виды рыб.
Я невольно расплылась в широкой улыбке. От такой заботы на миг вдруг стало так тепло на душе, что пережитые волнения на миг забылись. Но крыса всё же стоило покормить.
– Я не для себя, – почти крикнула я, с трудом вклиниваться в беглую речь моряка. – Для зверька.
– Какого ещё зверька? – кок удивлённо уставился на меня, отчего его глаза стали ещё больше.
Пришлось рассказать о приключениях маленькой крысы на корабле и о том, как она оказалась в клетке в моей каюте. Выслушав, моряк махнул рукой, ругнулся, но потом потянулся и снял с потолка двух рыбешек.
– Этот проглот мне три бочки прогрыз, – ворчал он, вручая мне еду, – хорошие бочки, вот такой толщины!
Кок вытянул вверх большой палец с острым ногтем, от которого тянулась плотная перепонка к указательному. Отвращение снова шевельнулось комом где-то в желудке, но быстро затихло – настолько забавно старик возмущался.
– А вы за него, значит! – вздохнул он.
Видимо, долго злиться кок не умел: выдохнул, сел на стул и покачал головой.
– Давайте так, леди. Кормить этого иждивенца я не стану, но на рыбалку раз в два дня ныряю в море. Отпускайте его со мной, пусть сам кормится. Эта тварь, поди, лучше меня плавает. Захочет – сам вернётся, а нет – так незачем мучить, пусть уходит. Хотя не уйдёт он от вас теперь, – решил моряк.
Мне оставалось только кивнуть и поблагодарить, а потом мышкой выскользнуть за двери камбуза обратно на палубу. Старик же, о чём-то глубоко задумавшись, даже не заметил моего ухода.
В одной руке я несла бутыль вместе со скользкими рыбьими хвостами, в другой – чашку с цветами, которые здесь, на палубе, пахли как будто лимоном. Заметив меня, Ги тут же подошел. Со словами "дайте помогу" чуть ли не силой отнял у меня бутыль и рыбу, и потащил ношу к офицерским каютам. Я пошла за ним, и хоть рукам стало легче, на сердце будто лёг камень.
Здесь обо мне заботятся лишь до тех пор, пока думают, что я могу спасти их от проклятья. А я не могу – капитан во мне не вызывает ни малейшей нотки симпатии. Отвращения, правда, я тоже больше не испытываю, но этого ведь мало.
Ги оставил бутыль за косяком двери и, поклонившись, ушёл. Я бросила крысу рыбешек, он с азартом на них набросился и умял в считанные секунды.
– Тунеядец, – я присела на корточки после клетки и посмотрела в блестящие глаза. – В следующий раз сам пойдёшь рыбачить.