Понятно говорю? - стр. 20
Роман сделал скверную вещь, еще не до конца понимая весь ее масштаб и последствия. В приступе жалости к себе слюнтяй перешел недопустимые грани здравого смысла. Это могло бы как-то вписываться в поступок двадцатилетнего мальчишки, которого еще штормит от завышенной самооценки. Но никак не простительно такому персонажу, как Волконский.
Обладатель новой машины, ошарашенный своим поступком, въехал на заправку, ощущая стук сердца в висках. Вышел из автомобиля, увидел, что не угадал, с какой стороны горловина бака. Опять сел за руль, сделал петлю вокруг заправки и припарковался нужным боком.
К машине подошел заправщик, попросил открыть лючок бензобака.
– Ах, лючок, – почесал затылок Роман. – Сейчас найдем, как он открывается.
– Около сиденья водительского рычажок, – рассмеялся сотрудник колонки. – Поздравляю с покупкой. Красивая машинка. Дорогая?
– Не спрашивай, друг, – хлопнул его по плечу Роман. – Втридорожная, е-мое!
– Понятно. Девяносто пятый льем?
– Да, до полного бака, брат, – Роман достал из кармана кошелек, высыпал в ладонь все монетки без счета и отдал заправщику.
– Благодарю. Сделаем в лучшем виде!
Волконский пошел к кассам, чтобы рассчитаться. Пока стоял в небольшой очереди, раза три оборачивался к машине, потому что не верил, что все это произошло с ним. Что решился на отчаянный шаг. Безумный. Однозначно глупый. Нерасчетливый.
Машина стояла, отражая блики разного неона, сверкающего на заправке. Красивая, достойная, потрясающая.
Заправившись, Роман отъехал в карман парковки, чтобы отдышаться. Только теперь он с ужасом подумал, какое ярмо повесил на свою шею. На несколько лет вперед.
Что скажет матушка? Как ей сообщить о своей блажи? Волконский долго находился в прострации, поглаживая руль и разглядывая кнопки в салоне. Он пытался прийти в себя. Вышло не сразу и не совсем. «Господи, какой я идиот! Кретин! Ну надо же – вляпался!» Роман кое-как взял себя в руки, решив, что утро вечера мудренее и теперь, на ночь глядя, не стоит никому сообщать о своем поступке. Он завел двигатель и тронулся в сторону Террикона.
Машина заняла местечко у офиса, где был безопасный пятачок. Волконский отправился спать домой. Хотелось, чтобы этот день уже закончился. Роман очень вымотался и был морально истощен.
На следующее утро еще до восхода солнца он летел в офис, втайне предполагая, что ему приснился странный сон и его покупка – плод воображения. Но – нет. Новая машина стояла у конторы, переливаясь в свете придорожного фонаря. Вокруг нее кружились несколько мотыльков.
Все утро дела не клеились. Роман не мог сосредоточиться и прийти в себя. Он выходил на улицу снова и снова, разглядывая покупку. Решил, что после работы съездит к детям. Может, они поддержат, помогут привести мысли в порядок.