Понедельники - стр. 24
Женщина быстренько разделась и, впервые за несколько дней, встала под душ. Запрокинула голову навстречу упругим горячим струям и отбросила все мысли прочь. Ей не так часто помогали. Всего в жизни она добивалась сама. И если сейчас, с какого-то перепуга, ей протягивают руку помощи - она ее примет. Ради сына. А с мотивами мужчины будет разбираться по ходу дела. Главное - выбраться из ада, в который превратилась её жизнь.
Спустя несколько минут, благоухающая мужским шампунем - свой она забыла забрать, и переодетая в чистое, Таня вышла из ванной. Данька занимался тем, что выгружал на пол содержимое стоящих в углу коробок. Павел сидел возле него на полу и заинтересованно наблюдал за ребёнком.
- Простите, у него мания какая-то с этими ящиками, все на пол норовит выкинуть, - стала оправдываться Таня. - Я сейчас все соберу.
- Оставьте. Пусть играет. Здесь нет ничего ценного.
Данька оторвался от своего дела и посмотрел на мать. Она неловко пожала плечами, снимая сооруженный из полотенца тюрбан. Развесила его на батарее и опустилась на пол рядом с сыном. На пол полетела книга.
- Даня! – одернула сына Татьяна, поднимая с пола увесистый том.
- Ничего.
Павел оперся спиной о стену и с интересом взял в руки книгу.
- Сто лет ее не видел. Мама сохранила. Подумать только… Столько лет прошло.
Таня заинтересованно взглянула на обложку. «Три товарища». Ремарк… У Павла хороший вкус. А он, как будто забыв обо всем, провел пальцами по гравировке на обложке и открыл книгу, неспешно перелистывая. Данька вытянул коробку с шахматами и заинтересованно заглянул внутрь. Искусно вылепленные фигурки очаровали ребенка, он тут же принялся пробовать их «на зуб». Таня аккуратно отвела в сторону кулачок сына, но он настырно вернулся к своему занятию. Наблюдающая за ребенком, женщина не сразу заметила, как мучительно исказилось лицо соседа.
- Все нормально? – осторожно поинтересовалась Таня.
Павел встал с пола и отвернулся к окну, нервно проводя по затылку своей большущей ручищей. Он вообще весь был такой… большой. Плотное телосложение, высокий рост, крупные, Таня бы даже сказала, тяжелые черты лица.
- Эти шахматы мне подарил отец. Он умер полгода назад, и мы даже не успели проститься.
Павел не знал, почему его пробило на откровения. Возможно, сказывалось одиночество. Он действительно был один на один со своей болью. С мамой поговорить на эту тему он просто не мог, потому что так и не сумел до конца простить то, что его слишком поздно поставили в известность о состоянии здоровья отца. Не мог простить, что не попрощался с ним при жизни, что не сказал напоследок, как он его любит... Да много всего…