Помню тебя наизусть - стр. 41
Макс молча развернулся спиной к залу, и все загалдели с новой силой. Проклятые черные крылья. Они стелились по спине, спускались по плечам, завораживая своим танцем. Я даже дышать перестала, вцепившись сведенными пальцами в его свитер, только сейчас заметив, что он хранил запах Макса. Ненавязчивый свежий аромат, не одеколона, а геля для душа, пробирался куда-то внутрь, на подкорку, раздражая и без того расшатанные нервы.
Число претендентов на победу стремительно уменьшалось. Восемь, четыре. В полуфинале вылетел Меньшов. Последняя двойка – Макс и какой-то парень из Семкиной компании. Оба сильные, гибкие, жилистые, жали как ненормальные, под дикие вопли остальных.
Незнакомый парень первым разжал пальцы. Уперся ладонями в колени, пытаясь отдышаться, потом махнул рукой и отошел в сторону. Ершов продолжал подтягиваться. Тело блестело от пота, темные волосы прилипли ко лбу, но он не останавливался, решив поставить эффектную точку в этом соревновании. Чертов позер!
Мне хотелось, чтобы он сорвался, рухнул на пол и не мог пошевелиться, а все бы тыкали в него пальцем и ржали. Но увы, мечтам не суждено было сбыться. Решив, что на сегодня хватит, Макс легко спрыгнул на пол, вскинул кверху кулаки и победно завопил. Народ завопил в ответ. Энергетика хлестала через край, доводя до исступления, заставляя волосы на затылке вставать дыбом.
Я гудела, как натянутая струна, дышала так, будто это не он, а я отжималась как заведенная. Ноги сами сделали шаг навстречу…
Из толпы выскочила Ирка и с диким визгом бросилась к нему на шею. Обхватила руками лицо и впилась бесстыдным поцелуем в губы. Макс не оттолкнул, не остановил, наоборот под восторженное улюлюканье толпы подхватил ее за задницу, оторвал от земли, закружил, целуя в ответ.
В этот момент я отчаянно завидовала Иркиной смелости и чувствовала себя капец какой несчастной.
Вокруг народ, всем весело, а я будто одна, за стеклом от всех остальных. Стою и никто меня не видит, не слышит, не замечает. Никому нет до меня дела. Все там, на сцене с Ершовым, упивающимся своей победой. На меня он даже не смотрел, не искал взглядом. Скорее всего, уже успел забыть о моем существовании, а я не могу отвернуться, все смотрю, прижимая к себе несчастную тряпку.
Какой-то полупьяный лось задел меня локтем, проталкиваясь ближе к сцене, и даже не извинился. Этот чувствительный толчок подействовал на меня не хуже электрического разряда, привел в чувство.
Какого хрена я стою и как дура на него пялюсь?
– Иди ты к черту, – прошипела в сердцах, и начала продираться сквозь толпу.