Поместье для брошенной жены - стр. 5
— Я подожду тебя внизу, Бе-е-ерни, — обронила богиня, чуть потягивая гласную в имени мужа.
Нет. Ну надо же. Бе-е-ерни. Она подождет тебя внизу, Бе-бе-берни, пока ты отругаешь жену-клушу, нарушившую ваши влажные дела и очень влажные контракты. Точнее, контакты.
Меня отправили сюда мои собственные дети. Мои дети хотели, чтобы я увидела их отца с этой… женщиной.
— Я не буду с тобой ругаться, ясно?
Берн подошел вплотную и несильно встряхнул меня за плечи, зашипел едва ли не по-змеиному:
— Этот демонов вечер важен для семьи, для будущего нашего сына и нашей дочери, понимаешь?
Дождался моего сдержанного кивка, развернул носом к двери и подтолкнул вперед.
— Вернись к гостям, Риш, не устраивай сцен, улыбайся и расхваливай запеченую курицу, а завтра мы поговорим.
Дорогие читатели, буду благодарна вашим комментариям и звездам! Для меня это очень важно и очень-очень приятно :)
6. 2.1 Прощай
Я вышла, как деревянная кукла. Послушно спустилась вниз, мазнув невидящим взглядом по испуганным лицам детей. Оба застыли у подножья лестницы, как нашкодившие котята, вцепившись друг в друга.
Прошла мимо, а после вернулась.
Встала напротив сына. Подняла глаза на своего котика, зайчонка, мышку-норушку, ясный месяц, и спросила:
— Ты хотел, чтобы я это увидела, Дан?
Красивое виноватое лицо дрогнуло, поплыло, обнажая хищную резкость черт, жесткость линий. Мой мышонок, когда-то прятавшийся под юбку от грозы и проделок сестрицы, на моих глазах становился мужчиной. И этот мужчина мне не очень нравился. Я бы, пожалуй, за такого замуж не пошла.
Побоялась бы.
— Да, мать. Так было надо.
Он говорил что-то еще, и заводился от собственных слов еще больше. Нос заострился, глаза стали ледяными и колючими. В любой другой раз я бы легонько взъерошила его упрямый чуб, чтобы успокоить, но руки стали просто чугунными. Не поднять.
— Я увидела, Дан.
Медленно развернулась и двинулась к зале, полной огней и смеха.
Бестрепетно прошла в центр, присоединившись к одной из самых крупных стаек дракониц, обсуждавших интерьерное решение залы.
— Это рисовал Гонзо? Какая… смелость. Это… это потрясающе!
— Не Гонзо, он поклонник классики, а здесь… Действительно смело.
Драконицы столпились около стены и восхищенно ахали, скользя бриллиантовыми пальчиками по контурам рисунков.
Залу я обустраивала сама. Нам с Берном было по двадцать пять, и у нас не было особых денег. Артефакторика уже приносила доход, но мы еще лет семь покрывали долги, так что я изворачивалась ужом, чтобы сделать свой дом прекрасным.
Идея выложить фреску из речных камней оказалась благословением божьим. За сущие копейки я наняла двух ловцов, который носили мне самые симпатичные из камней и не битые ракушки, а после наняла талантливого вея, который из кругляшей и полосок выложил сцены из местного божественного талмуда.