Помещицы из будущего - стр. 56
– Скажи на кухне, пусть воды нагреют, будем барышень купать!
– Так они ж в банях были! – Глашка посмотрела на нас круглыми глазищами. – Опять, что ли?! Их же вороны украдут!
– Иди, не разговаривай! Язык без костей! – строго произнесла нянюшка и, когда девушка исчезла за дверями, закрыла их на замок. – А теперь голубки мои, я вам новость плохую расскажу. Еле дождалась, когда Иван Тимофеевич домой соберется! Пришла беда откуда не ждали!
Она поведала нам то, что мы и так знали, после чего принялась обнимать нас, прижимая к себе со всей силой, на которую была способна. Мы с Таней стоически терпели, а потом сделали испуганные лица.
– Что же делать, нянюшка? – в глазах подруги плескалась вселенская скорбь. – Не хотим мы такого! Это наше хозяйство и земля наша! Не хватало, чтобы кто-то за нас здесь порядки наводил!
– Есть у меня, одна мысля! – вдруг сказала Аглая Игнатьевна, вытирая дорожки слез, блестящие на сморщенных щеках. – Вот только, как ее в действо привесть, пока непонятно! Да и кто знает, жив ли он…
– Кто он? Рассказывай! – во мне затеплился слабый огонек надежды.
– Вы помните, как батюшка брата своего вспоминал? Засецкого Петра Федоровича? – нянюшка в ожидании уставилась на нас выцветшими глазами. – Редко это было, но вспоминал… особенно в последнее время… Мучился, видать…
– Конечно, помним! – закивали мы с Таней, пытаясь понять, к чему она клонит. – И что?
– Ежели его разыскать, то, может, он над вами попечительство возьмет? – Аглая Игнатьевна волновалась даже сильнее, чем мы. – Я в этом не смыслю вовсе, но думаю, что родному-то человеку скорее разрешат вами опекаться!
– Мысль, конечно, хорошая, – я была приятно удивлена сообразительностью старушки, но не спешила радоваться. – Только почему его искать надо?
– Значит, там такая история случилась… Дед ваш, Федор Ефимович, выгнал из дома сына своего меньшего, Петра. Он в крестьянку влюбился. Пришел к отцу, мол, давай вольную Прасковье, я жениться буду! – Аглая Игнатьевна сделала большие глаза, рассказывая столь пикантную историю. – Федор Ефимович пытался его образумить. Отходил плеткой так, что он неделю встать не мог, а за это время выдал Прасковью замуж. Петр очухался, да на отца с кулаками… Вот дед ваш и выгнал его. Лишил наследства. Безденежную продажу усадьбы с батюшкой вашим провернул и все… Петру тут уж ничего не светило. А он и не гнался за наследством. Уехал дядька ваш… а потом слухи пошли, что он обучился на камнереза, опосля стал десятником, где дорогу строили… Не помню, хоть убей, что за дорога была… Ну да ладно, чего это я! Говаривали, что Петр даже собор строил, вот так вот!