Помечтай немножко - стр. 57
– А чем ты зарабатывал на жизнь до того, как рехнулся? – поинтересовалась Рэчел.
– Я был наемным киллером и работал на мафию. Ну что, ты уже больше не плачешь?
– Я вовсе не плакала! А мне бы очень хотелось, чтобы ты в самом деле был киллером. Тогда, будь у меня деньги, я бы заплатила тебе, чтобы ты прикончил сам себя.
Боннер приподнял козырек бейсболки и спокойно, без всякого раздражения посмотрел на нее.
– Если ты и дальше будешь меня так усердно ненавидеть, мы с тобой неплохо уживемся, – сказал он.
Не обращая внимания на его слова, Рэчел, покончив с гамбургером, принялась за жареную картошку, запихивая в рот сразу по нескольку ломтиков.
– Слушай, а как тебя угораздило связаться с Дуэйном?
Вопрос был задан без особого интереса, скорее всего просто от скуки, но Рэчел решила, что, поскольку Боннер не сообщил ей никакой информации о себе, ей тоже не следует откровенничать.
– Я познакомилась с ним в стриптиз-клубе, где работала исполнительницей экзотического танца.
– Я видел твое тело, Рэчел. Должно быть, когда там танцевала, ты была попышнее. При такой худобе ты не заработала бы даже на жевательную резинку.
Рэчел хотела было обидеться, но тщеславия у нее совсем не осталось.
– Девушки, которые работают в таких местах, не любят, когда их называют стриптизершами. Я об этом знаю от одной из них. Несколько лет назад мы жили с ней на одном этаже. Она каждый день ходила в салон красоты загорать под кварцевой лампой.
– Да что ты говоришь.
– Ты небось думаешь, что исполнительницы экзотических танцев – они предпочитают, чтобы их называли именно так – загорают нагишом? Так вот, ничего подобного. Ложась под лампу, они надевают крохотные трусики, чтобы на теле оставались белые полоски. Та девица рассказывала мне, что в этом случае, когда они в клубе их снимают, публика возбуждается еще сильнее: запретный плод кажется еще более запретным.
– Похоже, я слышу в твоем голосе восхищение.
– Она очень неплохо зарабатывала, Боннер.
Гейб в ответ только фыркнул.
По мере утоления голода Рэчел становилась все более любопытной.
– А все-таки, чем ты занимался раньше? Только честно.
– Да какие уж тут секреты, – пожал плечами Боннер. – Я был ветеринаром.
– Ветеринаром?
– Ну да, а что такого?
По голосу Боннера Рэчел догадалась: их перемирие висит на волоске. С немалым удивлением она вдруг поняла, что этот человек ее интересует. Ей пришло в голову, что Кристи, которая прожила в Солвейшн всю жизнь, должны быть известны кое-какие его секреты, и Рэчел решила при случае расспросить ее об этом.
– Ты не похожа на женщину, которая способна вскружить голову телепроповеднику, – снова заговорил Боннер. – Мне кажется, преподобный Дуэйн Сноупс должен был выбрать себе в жены какую-нибудь набожную особу, аккуратно посещающую церковь.