Ползут, чтоб вновь родиться в Вифлееме - стр. 2

Это история о любви и смерти в золотой стране, и начинается она с земли. Долина Сан-Бернардино раскинулась к востоку от Лос-Анджелеса, в часе езды по одноименному шоссе, но на окрестности она похожа мало: это не прибрежная Калифорния с ее субтропическими сумерками и мягкими западными ветрами с Тихого океана, а Калифорния суровая, куда из-за гор пробивается дух пустыни Мохаве, земля, на которую обрушиваются с перевалов со скоростью сто миль в час сухие раскаленные порывы Санта-Аны, что стонет в эвкалиптовых рощах и расшатывает нервы. В октябре ветер особенно невыносим, дышать тяжело, и на холмах стихийно вспыхивают пожары. Дождей не было с апреля. Каждое слово раздается истошным криком. Это сезон самоубийств, разводов и колючего страха, который охватывает душу с каждым порывом ветра.

Когда-то этот зловещий край населяли мормоны, потом они ушли, но к тому времени здесь уже успели прорасти первые апельсиновые деревья, и следующие сто лет в долину стекались те, кто рассудил, что заветные плоды принесут им процветание, а сухой воздух можно и потерпеть. Они привезли с собой со Среднего Запада строительные технологии, кулинарные рецепты и молитвы, которые попытались привить на новое место. Привой прижился, но причудливым образом. В этом уголке Калифорнии можно за всю жизнь ни разу не попробовать артишок, ни разу не встретить ни католика, ни иудея. Здесь проще набрать специальный номер, чтобы прослушать молитву, чем купить книгу. Здесь когда-то верили в буквальное толкование Книги Бытия, а теперь – в буквальное толкование сюжета «Двойной страховки», и никто не заметил, как произошла подмена. Это край начесов на головах, брюк капри и девушек, чьи жизненные перспективы сводятся к белому платью в пол, рождению дочери по имени Кимберли, Шерри или Дебби и стремительному разводу в Тихуане, за которым следует возвращение в парикмахерский колледж. «По молодости ума-то не было», – говорят они без сожаления и с надеждой смотрят в будущее. А будущее в золотом краю всегда безоблачно, потому что прошлого здесь никто не помнит.

Здесь дуют горячие ветра, старые порядки уже не в ходу, число разводов вдвое превышает средние показатели по стране, а каждый тридцать восьмой живет в трейлере. Это место – конечный пункт для всех приезжих, всех, кому надоел холод, прошлое и старые порядки. Здесь ищут новой жизни, и поиски эти ведутся в привычных местах: в кино и на страницах газет. Дело Люсиль Мэри Максвелл Миллер – таблоидный памятник этой новой жизни.