Полюс капитана Скотта - стр. 54

Ведомое этим капитаном судно «Саузерн Кросс» не только сумело пробиться к ледовому материку, но и впервые в истории человечества высадило отряд зимовщиков. Понятно, что зимовка в небольшой деревянной хижине на мысе Адэр тоже оказалась для полярников мучительно трудной, тем не менее весной у начальника англо-норвежской экспедиции Борхгревинка хватило силы воли продолжить наступление на Антарктиду, следуя по маршруту, проложенному исследователем Россом более чем за полстолетия до него.

Другое дело что после того, как Борхгревинку не удалось преодолеть горно-ледовый барьер, отделявший мыс Адэр от остальной части Антарктиды, всех своих последователей он уверял: «Великая ледяная стена, высота которой местами достигает ста футов, несомненно, существует, но основная трудность, препятствующая исследованию внутренних районов Антарктического материка, состоит в огромной высоте и крутизне склонов внутриматериковых возвышенностей. Не думаю, чтобы какой-либо экспедиции удалось достигнуть Южного магнитного полюса. Полагаю, что он расположен на обширном материке, представляющем собой скопление скал, льдов и вулканов, где нет ни деревьев, ни цветов, ни животных, ни птиц – вообще никаких признаков жизни, кроме некоторых лишайников и мхов».

…Во время одного из таких собраний группы Кемпбелла в кают-компанию «Терра Новы» влетел вестовой матрос и прокричал:

– Приказано сообщить, сэр, что мы – на подходе к бухте Китовой! Командир судна просит вас срочно подняться на мостик! Нужно посоветоваться!

– Не пойму только, что же лично вас, матрос, так взволновало в этом сообщении? – не скрывая иронии, поинтересовался лейтенант.

– Так точно, взволновало! Из-за мыса просматривается грот-мачта какого-то судна, сэр!

– Судна?! – почти хором прокричали полярники.

– Какого еще судна, матрос? – жестко поинтересовался Виктор Кемпбелл.

– Лейтенант Пеннел полагает, что норвежского.

На несколько секунд в кают-компании воцарилось тягостное молчание. Каждый из полярников допускал появление в этих краях какого угодно судна, только не норвежского, которое могло появиться в водах Антарктики разве что под командой Амундсена.

– И правильно полагает, – поиграл желваками Кемпбелл, поспешно надевая подшитую волчьим мехом куртку. – Никакого иного судна быть здесь в это время просто не может. Это ведь бухта Антарктиды, а не Ливерпуля.

Операция по закладке складов еще только начиналась, а Скотт уже стал замечать, как постепенно выходят из строя и тягловые животные, и люди, хотя любая потеря угрожала срывом всей подготовительной экспедиции. Первым с докладом подошел унтер-офицер, ирландец Кеохэйн. Его конь растянул сухожилие, и поскольку освободить это животное от нагрузки невозможно, а пристреливать жалко – вдруг оно еще вернется в строй, – придется сбавлять темп движения. Затем лейтенант Бауэрс доложил, что его конь окончательно ослаб на передние ноги, и теперь уже встал вопрос: как долго он продержится? И стоит ли тратить на него фураж? Пока что этого коня пришлось привязать сзади к санкам, чтобы как-то довести до Старого Дома, а оттуда, возможно, до базы.