Polystoria. Цари, святые, мифотворцы в средневековой Европе - стр. 30

Напротив, отпадение Абхазии в 786–787 гг. стало поворотным моментом для византийской политики в Восточном Причерноморье: на месте вассального мтаварства вдруг возникает независимое царство. Не согласная с этим империя вначале попыталась вернуть данный регион силой, но потерпела две неудачи в начале 840-х годов. На протяжении большей части IX в. Абхазское царство выступало как самостоятельный игрок на кавказской арене, понемногу обретавший свое могущество: начав проникновение за Лихский хребет с участия в военных союзах с соседями (Багратидами и кахетинцами), с середины столетия оно и само стало претендовать на Западную Картли, которую, наконец, захватило в конце 870-х годов. Здесь претензии абхазских царей вновь пересеклись с интересами халифата, который неоднократно (в 850-х и середине 870-х годов) пытался вернуть Восточную Грузию под свой контроль, после чего арабское влияние здесь потихоньку начало сходить на нет.

Ни династические перевороты конца 870 – 890-х годов, ни формальное подчинение империи не меняют внешней политики Абхазского царства: оно продолжает бороться за Картли, теперь против анийских царей, и вмешиваться во внутрибагратидские конфликты. Со своей стороны Византия уже не пыталась вернуть себе ту степень контроля, которой обладала за век-два до этого: она стала довольствоваться – да и то, возможно, не сразу – формальным сюзеренитетом, выраженным через получение абхазским царем византийского титула магистра. В конце IX – первой четверти X в. вырабатывается новая форма симбиоза: Византия не вмешивалась во внутреннюю и даже внешнюю политику Абхазского царства, а то, в свою очередь, поддерживало дипломатические инициативы империи на Кавказе (например, христианизацию Алании). Эта эпоха стабилизации отношений и постоянной дружбы приходится как раз на время внутриполитической стабилизации в самой Византии, которой правят императоры Македонской династии.