Полуночный прилив - стр. 6
Скабандарий Кровоглазый спешил избавиться от последнего достойного соперника среди тисте анди.
«Трое детей Матери-Тьмы. Вот их имена…
Андарист. Он давно уже отказался от власти, охваченный горем, подобным незаживающей ране. И откуда бедняге знать, что эту рану нанес ему я?..
Аномандер Рейк, порвавший со своей матерью и соплеменниками. Он исчез раньше, чем я успел с ним разделаться. Наверное, сгинул где-то, ибо с тех пор я ничего о нем не слышал.
А вот теперь еще и Сильхас Гиблый, который совсем скоро познает вечный плен Азатов».
Скабандарий Кровоглазый был доволен. Вскоре он и его народ завоюют этот мир. И угрожать им теперь могут лишь тисте анди первой волны.
«Но кто из лучших воинов тисте анди решится оспорить мою власть? Сколько ни перебираю в памяти имена, не вижу никого достойного».
Скабандарий не задумывался, куда мог подеваться один из сыновей Матери-Тьмы, тот самый, который бесследно исчез. Ему хватало других, более насущных забот. Что и говорить, Кровоглазый допустил серьезную оплошность. Однако отнюдь не это являлось самой главной его ошибкой…
На вершине каменного холма, оставленного давним ледником, одинокий яггут творил ритуал, связанный с магией Омтоза Феллака. Яггут этот был свидетелем чудовищной битвы. Основной удар по к’чейн че’маллям нанесли двое одиночников – два могущественных элейнта. Обе их армии лишь добивали этих полуящеров. Яггут не питал сочувствия к к’чейн че’маллям: эта раса все равно вымирала; причин тому было множество, но они абсолютно не занимали чародея. Столь же мало заботила его и участь вторгшихся в этот мир тисте анди и тисте эдур. Яггут уже давно утратил способность волноваться. Она исчезла вместе со страхом. С ними за компанию ушла и способность удивляться чему-либо.
Он почуял предательство, долетевшее до него вместе с магической волной. Пролилась кровь элейнта. Из двух драконов остался только один. Ничего удивительного; такое уже бывало прежде, и не раз.
Пока яггут проверял прочность магических нитей своего ритуала, за его спиной послышались шаги. Кто бы это мог быть? Какой-нибудь древний бог, явившийся поглядеть на тех, кто рвет покровы между мирами? Что ж, обычное дело. Вот только кого на сей раз принесло? К’рула? Драконуса? Сестру Холодных Ночей? Оссерка? Кильмандарос? Сешуля Лата? На этот раз любопытство все-таки пересилило привычное безразличие и заставило яггута обернуться.
А-а, вот кто пожаловал! Маэль, древний бог морей. Коренастый, широкоплечий. Его синяя кожа возле шеи и на голом животе имела бледно-золотистый оттенок. С плоской макушки свешивались прямые светлые волосы. Янтарные глаза Маэля исходили гневом.