Полуночный прилив - стр. 49
– Ничего… если не считать того случая.
Беддикт слегка поморщился:
– Стоит ли вспоминать такую мелочь?
– А вот Бири думает по-другому. Он до сих пор мечтает засолить твою голову в бочку и бросить ее в море.
– У Бири вечно какие-то странные фантазии.
Шалас хмыкнул:
– Ты, почитай, несколько недель с крыши не слезал. Что за нужда вдруг согнала?
– Свидание у меня. С тремя женщинами сразу.
– Одолжить тебе дубинку?
Молодой человек бросил взгляд на верную спутницу сторожа. Вид у дубинки был внушительный, но ее лучшие дни явно давно уже миновали.
– Пожалуй, не стоит, – вежливо отказался Техол. – Не хочу оставлять тебя безоружным.
– Моей физиономии боятся больше, чем дубинки. Правда, тем нерекам все нипочем. Вот опять прошмыгнули мимо.
– Доставили тебе хлопот?
– Мне-то чего? Но ты же знаешь Бири.
– Даже лучше, чем он сам себя. Напомни ему об этом, Шалас, если Бири вдруг вздумает обижать эту троицу.
– Ладно, скажу.
Техол двинулся дальше. Он пересек людную площадь. За ней начинался Нижний рынок. Попадая сюда, Беддикт всякий раз поражался не только обилию совершенно ненужных, даже никчемных товаров, но и неистребимому стремлению горожан покупать их. И ведь так продолжается изо дня в день.
«Наше королевство процветает на людской глупости, – думал он, прокладывая себе путь среди пестрой толпы. – Достаточно крупицы ума, чтобы припасть к этой жиле и черпать оттуда все, что пожелаешь». Мысль эта, как и большинство истин, была циничной и удручающей.
Наконец рынок остался позади. Техол пошел по Красному переулку и через несколько десятков шагов остановился перед арочным входом в таверну «У Хальдо». Тенистый коридорчик выводил в залитый солнцем внутренний дворик. Там стояло около десятка столиков, и все сейчас были заняты. Обычно за ними сидели либо приезжие, находившиеся в блаженном неведении относительно существования внутренних помещений, либо те, у кого не хватало денег, чтобы там устроиться. Залы – в просторечии их называли «ямами» – никогда не закрывались. Там удовлетворялись вкусы всех, кто был в состоянии раскошелиться. Утонченный порок, наряженный в удивительные одежды, порою требующие большой выдумки. Еще один пример глупости и абсурда, за которые люди готовы платить.
Трех женщин Техол увидел сразу же. Они сидели в дальнем углу дворика. Кроме них, других представительниц слабого пола здесь не было. Но даже если бы и были, эту троицу ни с кем не перепутаешь. Багг выбрал правильное слово: хорошенькие, и весьма. Но до чего же разные. Если они и были сестрами, то об этом свидетельствовало лишь пристрастие к оружию и амуниции, которая громоздилась рядом со столиком.