Полуночный лихач - стр. 47
– Дернуть, золотко, это не то слово, – неприятно усмехнулся Антон, отступая в глубь коридора и давая Нине возможность запереть дверь. – Ты сегодня вечером имела шанс без особых хлопот остаться вдовой.
– Ну уж… – недоверчиво протянула Нина, однако мурашки невольно пробежали по спине.
– Да уж! – Антон поставил Лапку на пол и легонько подтолкнул: – Давай, беги спать, девуля!
Она жалобно посмотрела на отца, но не посмела ослушаться – побрела в ванную.
Нина раздула ноздри – ее всегда бесило это подчеркнутое равнодушие Антона к дочери, – но тут же вспомнила вечернее происшествие и попыталась выразить хотя бы подобие сочувствия:
– Антоша, мне так жаль…
– Жаль, что ты шлялась невесть где, когда должна была дома сидеть и мужа ждать, – с тем же неприятным оскалом ответил он. – Понимаешь, если бы наш неугомонный Феля не вылез за почтой, я уж точно влип бы в эту кнопку, и неизвестно, сколько б меня тут било и дергало, пока не отпустило бы. А ведь о том, что при поражении электрическим током первым делом нужно делать непрямой массаж сердца и искусственное дыхание, очень мало кто знает. Так что же, мне тут подыхать предстояло, пока ты где-то моталась? И зачем было ребенка с собой таскать в такую пору?!
– Не могла же я ее одну бросить, – пролепетала Нина, как обычно, чувствуя себя совершенно беспомощной перед несправедливыми упреками Антона. – И потом, мы нигде не мотались, мы еще вчера уехали к Инне на дачу. Знал бы ты…
Она прикусила язык, но было уже поздно. Честное слово, скажи Нина, что провела этот вечер на панели, а Лапка присутствовала при ее любовных играх с чужими мужиками, реакция не могла быть более бурной!
– С Инной?! – Антон смотрел дикими, ревнивыми глазами. – С этой сводней? Думаешь, я не знаю, что она меня ненавидит, что она на все готова, только бы ты дала мне отставку? Ты же слышала, она Лапку приблудной называла, ублюдком…
– Но это было только раз, и только по большой пьянке! – отчаянно вскрикнула Нина.
– Это было на нашей свадьбе! Она нам всю свадьбу испортила!
– Ничего она не испортила! И она потом ужасно извинялась, тысячу раз просила прощения! Да и вообще, какая разница, что говорит Инна, куда важнее, что это не я говорю, и мне плевать на ее глупости, ты же знаешь, как я люблю Лапку! Ведь я удочерила ее, ну, Антон, ну будь же справедлив!
– Не сомневаюсь, что ты об этом широком жесте двадцать раз пожалела, – словно бы выплюнул он в лицо Нине. – А что касается Лапки, она мне рассказывала, с какими «дяденьками» тебя знакомила «тетя Инна», как ты им улыбалась…
– Не смей! – неожиданно для себя закричала Нина так громко, что у нее зазвенело в ушах. – Не смей использовать ребенка в своих гнусных целях! Ты все врешь, врешь!