Полукровка - стр. 22
Володя почувствовал себя мышью, по собственной дури забравшейся в мышеловку. Единственный путь к отступлению со двора-колодца был через арку. И он сейчас оказался перекрыт. Некуда бежать. Во рту сделалось сухо, он судорожно сглотнул, но легче не стало.
Впрочем, мужчина не собирался проявлять агрессию. Стоял рядом, но при этом вне досягаемости. И делать что-либо не торопился.
– Что? – переспросил Володя вконец осипшим голосом.
– Милиция тебе не нужна. И мне тем более.
Мужчина в плаще позволил себе снисходительную улыбку.
– Успокойся. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Мысли путались. Не сделает плохого. Но милиция ему не нужна. Маньяк?
– Зачем? – голос после крика на холодном сыром воздухе не слушался, хрипел и ломался. В горле саднило, хотелось кашлять, как после того единственного раза, когда попробовал сигарету.
– Что зачем? – переспросил мужчина.
– Зачем вы за мной ходите?
– Потому что пришло время изменить твою жизнь, – просто ответил мужчина.
Володя хотел ответить, но в горле запершило невыносимо, и он закашлялся. Кашель не утихал, рвал нутро чуть не до тошноты. Вот так вот, просто. Он двадцать лет жил на свете, пытался создавать как-то свою жизнь, пытался выстраивать ее так, чтобы ни с кем не вступать в конфронтацию... И тут приходит неизвестный дядька и решает враз все изменить.
– Вы ненормальный? – попытался найти объяснение Володя, его трясло. – Кто вы?
– Меня зовут Ник.
Володю заколошматило сильнее. Перед глазами возник маленький мальчик со сточенными карандашами и альбом с дурацким изображением рогатого Никиты Сергеевича Хрущева.
– У советского ребенка не может быть такого имени, – механически повторил Володя слова из своего сна.
На этот раз вздрогнул Ник. Или это только показалось? Во всяком случае, уверенности на его лице поубавилось.
– Что ты сказал? – спросил он чуть резче, чем раньше.
– Отвечайте, – потребовал Володя. – Вы когда-нибудь рисовали Хрущева?
– Хрущева? – Ник явно был сбит с толку.
– Дейвона Хрущева, – повторил Володя то, что приснилось ночью.
На лице мужчины возникла тень догадки.
– Это тебе Игорь рассказал?
Разговор все больше напоминал какой-то странный фарс. И Володя с каждым произнесенным словом утопал в этом фарсе все глубже.
– Вы знаете моего отца?
Мужчина кивнул.
– Лучше, чем ты. Я – твой отец.
В ушах что-то оглушительно засвистело. Володя почувствовал, что сходит с ума. Мир, понятный до вчерашнего дня, не просто трескался, а разлетался на куски. Вдребезги, как брошенная на пол ваза.
Что случилось? Ведь еще вчера он просто учился, чтобы родители отстали, работал и мечтал стать профессиональным фотохудожником. Еще вчера все было понятно. Может быть, непросто, со своими трудностями, но понятно. Так было всю его жизнь. Сколько он себя помнил. Пока накануне вечером он не обнаружил слежку, не принял эту игру в шпиономанию. Пока эта игра не закончилась бредовыми откровениями. И не менее бредовым сновидением про рогатого Хрущева и маленького мага, который в каком-то лохматом году рисовал генсека с рогами вопреки нравоучениям мага постарше.