Польский крест советской контрразведки - стр. 11

. Ну как Вам, читатель, такая повестка дня главы политического розыска?

Однако, чтобы быть объективным, отмечу все же некоторую озабоченность этого должностного лица ситуацией в Польше в начале 1914 г. Оказывается, что он получал информацию по вопросам польского революционного движения от начальников жандармских управлений Юго-Западного края, которые весь предыдущий год направляли лично ему алармистские донесения об активизации действий националистов, о Закопанском съезде в Галиции летом 1912 г., а также последующих съездах в Кракове, Лондоне, Париже и Цюрихе. «Озабоченный этим движением, – писал В.Ф. Джунковский, – я отдал распоряжение по Департаменту полиции о систематизации всех материалов по этому движению за 1913 г. и о докладе мне для принятия тех или иных мер… Я вполне согласился с заключением полковника Шределя (начальника Киевского жандармского управления. – А.З.), но мне хотелось получить еще и от начальника Варшавского управления необходимые документы и тогда уже во всеоружии обнаружить стремления польских организаций. Война, разразившаяся в июле, помешала этому, парализовав действия польских организаций»[25]. Что же получается? Департамент полиции вовсе запустил работу в Польше? Никаких активных действий по вскрытию реальной ситуации в националистическом подполье не предпринималось в преддверии войны? Получается, что так оно и было.

К сожалению, и ранее, и во время визита В.Ф. Джунковского Варшавское охранное отделение Департамента полиции, которое должно было прицельно работать по ППС в целом и по группе Пилсудского особенно, было не на пике профессионализма его сотрудников и их активности. Его агентурные возможности оказались достаточно скромными и не позволили выйти на практическую деятельность партийной разведки ППС. Может быть, именно по этой причине один из самых результативных начальников этого отделения жандармский подполковник П.П. Заварзин в своей автобиографической книге мало что написал о службе в Варшаве вообще и об участии в работе по борьбе с иностранным шпионажем в частности. О попытках выявления контактов польских революционеров с японской, а позднее и австрийской разведками мы не найдем в тексте ни одной строки. Фактически он лишь отметил такой факт, как сложность агентурного проникновения в партии, созданные на национальной, а не на классовой основе[26].

Результаты деятельности другого корифея тогдашнего политического розыска – полковника К.И. Глобачева, проработавшего более года в качестве начальника Варшавского охранного отделения, были отрицательно оценены комиссией ДП МВД России именно за явно недостаточно активную личную работу с агентурой, а также за отсутствие должного внимания к состоянию осведомительной сети у подчиненных