Половинки одной судьбы. По праву победителя. О чем молчат легенды - стр. 60
– А где твой Ромео? – весело поинтересовалась я.
– Он не мой. Не знаю, Вадима, может, и всю неделю не будет.
– Привет. – Страшненькая Ната Ежова помахала нам и подошла ближе. Она выглядела расстроенной и встревоженной. – Слышали, что с Сашей?
– Нет, – буркнула я.
Трофимов за неполный месяц надоел мне, как никто из мальчиков. Этот нытик раздражает одним своим видом. Хоть бы подошел, я бы его вежливо отшила – и всё. А то держится в сторонке, таращится, вздыхает. Ещё и уговаривает Синичку, чтобы помогла ему со мной встретиться. Что за парень, которому в таком деле нужны помощники?
– Он в полицию попал за драку, – с расширенными глазами выпалила Ежова. – Вчера вечером. Шёл по улице, привязался к какой-то парочке, начал приставать к девушке, её парень вступился…
– Естественно, – фыркнула я. – Что это было с Трофимовым? Не похоже на него!
– Так вот, – продолжала Ежова, – он парню руку сломал, а мимо как раз машина патрульная ехала. Сашу забрали, он ещё и отбивался. Теперь у него будут проблемы – Саша не только с тем парнем, но и с полицейскими подрался, вроде, нос кому-то из них сломал, а это уже серьезно… Таня, ты что?
Я повернулась к подруге. Синичка стояла, опираясь на парту, бледная, с тревожно блестящими глазами.
– Ничего, – еле выдавила она. – Саша ещё на той неделе странный был… Не похожий на себя…
– Садитесь, пожалуйста, – раздался за спиной голос Ларисы Сергеевны. – Урок уже начался.
– Извините, можно выйти? – нервно спросила Синичка.
– Да, Таня, – кивнула учительница.
Через пару минут подруга вернулась взволнованная, с трясущимися руками.
– Что с тобой? – шепнула я.
– Надо было позвонить.
– Быстро ты созвонилась!
– Не дозвонилась.
Таня заглянула в мою тетрадку.
– Ты из-за Саши так расстроилась, что ли? – спросила я. – На тебе лица нет.
Она нехотя кивнула. Ну дает Синичка! Нашла из-за кого волноваться! Они почти не общались, если не считать глупых просьб Трофимова помочь пригласить меня на свидание.
Полдня мобильник молчал. На большой перемене Таня настояла, чтобы я связалась с отцом.
– Он сказал, что позвонит сам, – отмахивалась я.
– Викуся, надо узнать, как твоя мама, – укоризненно настаивала Синичка. – Это самый дорогой для тебя человек. Неужели не хочешь хотя бы спросить, как она себя чувствует?
– Самый дорогой человек для меня – Герберт, – огрызнулась я. – Ладно, позвоню. Зря ты переживаешь, Танюш. Что там может случиться?
– Как что? – возмущенно зашипела Таня. – Выкидыш, например. После него, между прочим, долго восстанавливаются.
Я с досадой отогнала мелькнувшую мысль: "Хорошо бы…"