Половина любви - стр. 16

Разумеется, лев был ни при чем. Всего лишь порыв ветра, и беретик утрачен безвозвратно. Все неприятности сегодняшнего дня слились в одно большое отчаяние: плащ, кошелек, порезанная сумка и вот теперь улетевший беретик. Утрата беретика оказалась последней каплей, переполнившей сосуд бедствий. Лена неожиданно засмеялась и запоздало похлопала жесткий бок белого льва. «Я знаю, это твои проделки», – мысленно укорила она неповинного «зверюгу». Лев добродушно промолчал, но Лена прочла его мысли: все идет согласно закону тельняшки – чередование полос. Кажется, черная близка к завершению.

Визит в Общество гуманистов положил начало светлой полосе. Гуманисты заказали серию рекламных объявлений вплоть до Нового года. Стоимость объема рекламы была так велика, что с лихвой покрывала утрату, связанную с хищением кошелька.

Небывалый заработок показалось ей чудом, незаслуженным подарком. Но в хаосе жизни работали свои законы.

Кто думает, что экстрасенс живет без забот, тот глубоко заблуждается. Татьяна, уставшая за день от больной энергетики своих клиентов, медленно брела домой. Вот она вышла на канал Грибоедова.

Теперь перед ее глазами маячил «вечный» пивной ларек, стоящий у широкого моста через канал. Когда-то сколоченный из фанеры, ныне он преобразился. Легкие алюминиевые щиты облагородили его, но завсегдатаи павильона по-прежнему нарушали покой близлежащих сонных улочек. Татьяна ускорила шаги, чтобы быстрее миновать опасное место. Вслед ей, как обычно, полетела грязная шутка какого-то забулдыги. Татьяна мысленно установила энергетический экран вокруг себя и скрестила пальцы рук: чур, чур, меня.

Дома тоже было трудно обрести покой. В комнате Татьяны уже крутился Вадька, племянник. Он выстроил из стола и табурета какое-то сооружение, быть может, корабль или танк, и сейчас из воображаемой рубки, нацелив на нее пластмассовый автомат, прокричал:

– Стой Руки вверх! Пароль – Я тебе покажу пароль, марш в свою комнату! – скомандовала Татьяна и прогнала Вадьку со стола. – Хорошо хоть скатерть догадался снять.

Вадька неохотно слез со стола и жалобно заканючил:

– Тетя Таня, можно я здесь побуду, мне мамка велела. К ней дядя пришел.

– Ладно, только без баловства, – вынужденно согласилась она. Ее сестра, Нелли, жила в соседней комнате и часто выставляла к ней ребенка.

Татьяна сняла со стола табуретку, дала племяннику лист бумаги и усадила его рисовать. Убедившись, что тот угомонился, переоделась за его спиной в домашний халат и направилась в кухню готовить ужин.

Здесь уже вытирал какую-то лужу всегда пьяненький сосед Николай. От его неумелых движений грязь размазалась по всему полу, оставляя жирные разводы на недавно настеленном зеленом линолеуме. Татьяне было особенно обидно видеть это безобразие, так как новое покрытие было сделано благодаря ее хлопотам и деньгам. Посреди кухни валялась перевернутая алюминиевая миска.