Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ (сборник) - стр. 20
Эти локальные замирения позволят выпустить пар и разрядить в долговременном масштабе напряженность, ведущую к перманентной неовойне. Это значит (хотя любой пример мешает воспринимать идею как гибкую и приложимую к самым разнообразным ситуациям), что, установись сейчас в Иерусалиме мир, он, безусловно, поспособствовал бы разрядке напряженности во всем эпицентре планетарной неовойны.
Но даже если не всегда достижим подобный результат, мини-мир, напоминающий маленький пузырик на общей кривой энтропии, этот мини-мир – пусть он и не главная цель и даже не этап на пути к главной цели – все равно послужит примером и моделью.
Замирение как модель. Да, я согласен, идея очень христианская, но эту идею приняли бы и языческие философы. Пусть замирятся хоть двое, хоть одни Монтекки с одними Капулетти. Это не разрешит проблем насущного мира, но покажет: проявление доброй воли даже в наши времена возможно. Оно возможно всегда.
Работа по сокращению локальных конфликтов нужна, чтобы заставить верить: разрешимы и конфликты глобальные. Это, конечно, прекраснодушие, но иногда примеры – лучшая благая ложь. Плохо лжет тот, кто говорит ложь, а хорошо лжет тот, кто подает благой пример и побуждает и других поступать во благо, пусть даже и заставляя ошибочно верить, что частная посылка (из р следует q) разовьется в общий закон (из р всегда следует q).
Потому-то этика и риторика – не формальная логика. Единственная наша надежда – работать на локальные замирения.
Любить Америку, но и устраивать марши мира[40]
Зло порождает зло. Главная цель всякого террористического акта и движения – дестабилизировать лагерь противников. «Дестабилизировать» означает довести противников до ошаления, чтоб они потеряли спокойствие и начали подозревать друг друга во всем на свете. Ни правому, ни левому терроризму в конечном счете не удалось дестабилизировать нашу Италию. Поэтому оба терроризма у нас потерпели фиаско, хотя бы на стадии первого, самого устрашающего приступа. Но тогда все разыгрывалось в провинциальном, не в планетарном масштабе.
Терроризм бен Ладена (то есть той широкой фасции фундаментализма, которую бен Ладен представляет) более изворотлив, всеобъемлющ, успешен. 11 сентября 2001 года бен Ладен сумел дестабилизировать западный мир. Он сумел вызвать к жизни призраки древних распрей. Мир тут же вспомнил о борьбе цивилизаций, религиозных войнах, противостоянии континентов.
Затем бен Ладен пошел дальше. Вбив клин между западным миром и третьим миром, он взялся за западный мир и стал раскалывать его изнутри. Он действительно сумел вызвать разногласия – если не военные, то, безусловно, моральные и психологические – между Америкой и Европой, а также посеять ростки розни в самой Европе. Вдруг пробудился подспудный антиамериканизм французов, и – кто бы мог поверить? – в Америке снова зазвучала обидная кличка «лягушатники», оскорбление французов, как в старинные времена.