Полный газ - стр. 21
– Отвали, Лемми!
– Когда мне понадобится твое мнение, Рой, – произнес Винс, – я тебя спрошу. А пока притормози.
Рейс спокойно и рассудительно проговорил:
– В Шоу Лоу вам двоим не обязательно задерживаться. Никто слова против не скажет, если вы решите уехать.
Вот как.
Винс обвел глазами парней. Молодые встретили его взгляд, не опуская лиц. Те, кто постарше, те, с кем он гонял десятилетиями, смотрели в землю.
– Я страшно рад, что никто мне слова не скажет против, – заметил Винс. – А то я уж волновался.
Вспышкой мелькнуло воспоминание: ночь, и они с сыном едут на машине, на «Понтиаке». В те дни он еще старался ездить прямой дорожкой. У него была семья, Мери. Деталей той поездки он сейчас не помнил. Куда они тогда ехали, откуда? Он помнил другое. Взгляд в зеркало заднего вида и лицо десятилетнего сына, покрытое пылью, хмурое, надутое. Они остановились у прилавка с гамбургерами, но ребенок отказался от еды, сказал, что не голоден. Он согласился только на фруктовое эскимо, а потом взбрыкнул, когда Винс принес лаймовое вместо виноградного. Он так его и не съел, и на кожаном сиденье осталась растаявшая лужица. А потом, когда они отъехали от гамбургеров на двадцать миль, Рейс заявил, что у него урчит в животе.
Винс посмотрел в зеркальце и сказал: «То, что я твой отец, еще не значит, что я должен быть от тебя в восторге». И мальчишка поймал его взгляд, уставился в ответ. У него дрожал подбородок, он изо всех сил давил слезы, но глаз отводить не желал. И во взгляде сына Винс увидел яркую ненависть.
Почему Винс вообще это произнес? Пойди тот разговор по-другому, возможно, не было бы ни Аль-Фаллуджи, ни позорного увольнения из армии за то, что смылся на своем грузовике из-под огня, подставив отряд под минометы неприятеля. «Увольнение с бесчестьем», вот как это называется. Не было бы ни Дина Кларка, ни метамфетаминовой лаборатории. И мальчик не испытывал бы потребности все время вырываться вперед, выжимая из своей тачки семьдесят, когда остальные дают шестьдесят. Это ведь собственного отца ребенок всю жизнь старается оставить позади. Всю жизнь.
Винс, прищурившись, посмотрел назад – и там снова была эта чертова фура! Винс видел ее сквозь знойное марево над дорогой. Она казалась почти фата-морганой, миражом: громоздкий силуэт кабины и серебристый радиатор: Лафлин – или Окровавлен, если вспомнить Фрейда. Винс нахмурился, и на миг ему стало очень некомфортно: как, спрашивается, они ухитрились догнать и обойти парня, который почти час не давал себя обогнать.
Док смущенно сказал:
– Что-то надо решать, босс. Неохота переться двадцать миль по уши в грязи.