Полное собрание сочинений - стр. 164

Если бы все жители Восточной Европы были перебиты, то откуда бы гуннам взять людей для войны с Римской империей и Ираном? Правда, оседло-земледельческое хозяйство было гуннским нашествием разрушено, но из этого не следует, что жители лесистых долин Терека и Среднего Дона или тростниковых зарослей дельты Волги не пересидели в своих укрытиях кратковременного передвижения кочевников, тем более что они-то земледелием не занимались, ибо были охотниками и рыболовами. Даже аланы жили в степях Северного Кавказа и Дона до Х в., что характеризует стабильность Восточной Европы в то самое время, когда в Центральной Европе шли интенсивные этнические процессы.

Важно также отметить, что успехи гуннов совпали с кульминацией временного усыхания степи[243], подорвав аланское земледелие и тем самым ослабившего военную силу алан. Гунны же, привыкшие к засушливым условиям, пострадали от засухи меньше, что и обусловило их победу в войне, которая велась ими со 160 по 370 г. без решающих успехов. Но как только засушливое время кончилось, кончилось и преобладание гуннов. В VI в. в степях восстановилось старое соотношение сил, но место гуннов заняли болгары, а место алан – хазары.

И, наконец, самое главное: гунны, как и азиатские хунны, не были молодым народом. Их история последовательно прослеживается от великих реформ их вождя Модэ, захватившего власть путем отцеубийства в 209 г. до н. э.

Обратимся к сравнительному методу: хуннская держава просуществовала от момента основания – 209 г. до н. э. – до момента смещения – 48 г. н. э. – 257 лет. Франция возникла на обломках Каролингской империи в 843 г. 1100 год (843 + 257) – эпоха самого мрачного феодализма; хунны за тот же срок сделали для культуры больше, чем французы[244].

Родовая держава Хунну – не единственный случай в мировой истории, когда доклассовое общество создает мощную организацию. Военные предприятия широкого размаха немыслимы без координации сил, а мы знаем о грандиозных походах, совершенных кельтами в I тысячелетии до н. э., об арийском завоевании Индии во II тысячелетии до н. э., об образовании державы нагуа в Анауаке в XI в., еще до того, как у них возник институт патриархального рабства[245], и, наконец, о державе амазулу в Южной Африке в XIX в., а также об очень на нее похожем древнетюркском этносе[246] и даже о дочингисовских монголах в XII в.[247]

Аналогичными по характеру и результатам были события VII в. в Центральной Аравии. Вокруг пророка Мухаммеда возникла община воинственных последователей, сломившая былые родоплеменные отношения и создавшая новый стереотип поведения. Разрозненные племена бедуинов и йеменцев даже приняли новый этноним – «арабы». А у соседних в то время народов – персов, сирийцев и египтян – подобного подъема активности не было.