Полное подчинение. На грани - стр. 26
И не успела я соскочить с кровати, как он, будто броском голодного тигра, схватил меня за щиколотку, возвращая на место. Рывком содрал с меня лёгкое платье, оставляя в нижнем белье. Которое, в следующую же секунду, составило компанию лежащей на полу шелковой тряпке.
– Зачем ты так?! Чего плохого я тебе сделала?! – чуть ли плача посмотрела на этого дикаря, стараясь прикрыться.
– За тем, что ты моя, Кошечка, – самоуверенно заявил он, продавливая матрас тяжестью своего тела. – За тем, что хочу тебя, как ненормальный и никому. Слышишь? НИ-КО-МУ не позволю к тебе прикасаться, – устроился у меня между ног, играя исполосованными шрамами, напряженными мышцами.
– Отпусти меня! – продолжала трепыхаться, пытаясь оттолкнуться. Царапалась! Била! Выкручивалась! Вот только чем больше я это делала, тем сильнее он входил в азарт, чуть ли не рыча, как довольный хищник. – Я не хочу тебя, Эккерман! И никогда не захочу по собственной воле!
– И даже так, я буду единственным, с кем ты будешь спать! Запомни, как следует, Амира! Только со мной и никем больше! – держа за бедро свободной рукой, он проник в меня пальцами, рыча от нетерпения. Затем достал их и, проведя возле носа, замурчал от удовольствия, нетерпеливо пробуя на вкус. – Блядь… – его глаза закатились, мышцы напряглись, а солнечное сплетение завибрировало: – Как же долго я этого ждал. Всё это время только и думал о том, как вернусь домой и трахну тебя, моя маленькая.
– Я не твоя, Эккерман! И никогда твоей не стану! Ты можешь пользоваться моим телом, но моя душа будет принадлежать лишь мне одной! – с трудом собирала мысли в кулак, отвлекаясь от нетерпеливо покачивающего члена и строя настолько сложные предложения, пока его пальцы продолжали двигаться во мне, исполняя порочные желания моего бесстыжего организма.
Казалось, Эккерман точно знает, что в моём теле расположен какой-то специальный рубильник, превращающий меня в совершенно больную, ненормальную нимфоманку. И каждый раз пользуется этим, заставляя меня испытывать то, чего бы мне совершенно не хотелось!
– Ошибаешься, Кошечка. Ты только моя и уже давно стала только моей, – прокрутил пальцы на сто восемьдесят градусов, заставляя выгнуть спину от нарастающего между ног желания. – Признай, что тебе нравилось получать от меня подарки, – вышел из меня, уступая место своему члену. Сделав пару ритмичных движений, скользя им между влажных складочек, всё ещё не проникая внутрь, он заставил меня вздрогнуть, судорожно втягивая воздух через плотно стиснутые зубы. – Нравилось чувствовать себя особенной, – плавно вошел в меня Зейн, подхватывая под поясницу создавая ощущение абсолютной наполненности.