Полночный прилив - стр. 98
– Хватит, Бурук. – Сэрен стерла с лица капли дождя и, не обращая больше внимания на Халла, вышла на дорогу. Нереки торопливо расступились.
Дорога шла вдоль леса черных деревьев, высаженных в знак принадлежности этих земель эдур. Грубую черную кору свернули в кошмарные образы и скрытые послания тени-призраки, снующие по бороздкам и трещинам. Духи, которые явились, чтобы наблюдать за Сэрен и ее спутниками. Непрерывно текущие, как черный туман, между громадными стволами. Десятки, сотни толпились с обеих сторон дороги. Сэрен замедлила шаги.
Она слышала, как нереки за ее спиной тихо постанывают, как замедляется и затихает стук колес.
К ней подошел Халл.
– Целую армию подняли, – прошептал он.
В его голосе звучало темное удовлетворение.
– А это точно предки эдур?
Он бросил на нее тревожный взгляд.
– Конечно. Кто же еще?
Сэрен встряхнулась.
– Подгони нереков, Халл. Тебя они слушают. Еще два дня и…
Она замолчала.
На дороге стояла фигура. Кожа цвета беленого холста, ростом с эдур, лицо покрыто темными полосами, как будто испачканные кровью пальцы провели по худым щекам. Красные глаза в глубоких глазницах. Старые, сгнившие доспехи покрыты рваной плесенью. Ножны на поясе справа и слева пусты.
Духи почтительно приникли к ногам фигуры.
Стукнула дверца фургона, и Бурук, завернутый в одеяло, заковылял к Сэрен.
– Могильник и Корень! – прошипел торговец. – Плитки не солгали!
Сэрен шагнула вперед.
Халл протянул руку:
– Нет…
– Что, нам тут вечно торчать? – отрезала она, отмахнувшись.
Несмотря на всю браваду, она была испугана. Привидения являются в детских сказках и легендах, иногда в нелепых столичных сплетнях. Сэрен не особенно верила в подобные явления – только по привычке. Как в шепот истории, предвестие, как во что-то символическое, а не реальное.
Но даже и тогда она представляла себе нечто более… эфемерное. Намек на бесформенное лицо, стертые от времени черты. Еле заметное в темноте – вот оно тут, а вот исчезло.
Но сейчас фигура, стоящая перед ней, была весьма реальна, физически ощутима. Строгие черты длинного бледного лица, невыразительные, подернутые пленкой глаза, внимательно следящие за ее приближением.
Как будто только что выбрался из могильника. Но это не… не эдур.
– Однажды, – заговорил призрак на языке тисте, – здесь прополз дракон. Тогда тут не было леса. Тут была пустошь. Кровью залитая земля. Дракон и проложил эту дорогу. Ты чувствуешь, смертная? Под твоими ногами – накопленная память; она выталкивает корни, сгибает деревья. Дракон. – Призрак обернулся, посмотрел на дорогу за своей спиной. – Тот эдур пробежал, не видя, не думая. Он из рода, предавшего меня. Но… невинный.