Полночное солнце - стр. 11
– Будет кое-что похуже сыпи.
Томми опять кивает. Похоже, я его впечатлила. Ну да, он ведь еще ничего в жизни не видел.
– А знаешь, – говорю ему я, – у меня есть песенка про тебя и твою аллергию.
Он удивленно раскрывает рот, а я начинаю импровизировать:
– Мы с Томми друзья, у него аллерги-и-и-ия! Когда он ест клубнику, его носик чешется дико! А мне целый день нельзя выходить из дому. Как хорошо, что мы дружим с Томом!
Мальчик хохочет.
– Нравится? Погоди, ты еще припев не слышал. – И я затягиваю: – Ду-да-ду-да-дия! Ду-да-ду-да-дия! У нас с Томми аллергия!
Когда мама его уводит, он улыбается мне во весь рот. На прощание оборачивается и машет, все с той же улыбкой. Этот маленький чувачок наверняка был моим первым и последним слушателем сегодня. Больше уже точно не от кого ждать внимания. Значит, пора «обкатать» мою самую последнюю песню: я проверю, не нужно ли что-нибудь поменять, а если собьюсь, никто не услышит.
Достаю свой видавший виды блокнот, густо исписанный текстами песен. Это мой лучший друг после Морган. Открыв страницу, на которой нацарапан новейший шедевр, я делаю глубокий вздох и начинаю петь. Поется так хорошо, так легко, что на какое-то время я совершенно обо всем забываю. Из-за своей чертовой болезни я торчу здесь одна, а не веселюсь на обалденном выпускном вечере – ну и пусть. Сейчас все это для меня не имеет значения.
Когда я отрываю взгляд от струн своей гитары, мне кажется, что наступил апокалипсис: мир навсегда изменился. Прямо перед собой я вижу Чарли Рида. Он смотрит на меня с интересом. Слушает песню, которую я, откровенно говоря, сочиняла, думая о нем. Меня совершенно переклинивает, и я скрипучим голосом произношу:
– О господи!
– Привет! – говорит Чарли, смеясь над моим замешательством.
Привет… Может, это и не слишком оригинальное начало, ну да какая разница! Я до сих пор не могу прийти в себя оттого, что передо мной действительно стоит он – тот, за кем я так долго наблюдала издалека. Сердце бешено колотится – лишь бы не потерять сознание. Вскочив, я пытаюсь запихнуть гитару в футляр. Пачка драже вываливается на пол. «Скорее бежать отсюда!» – думаю я. У меня так мало жизненного опыта, что я совершенно не представляю, как разговаривать с самым классным парнем на планете. Да и вообще с любым парнем, красивым или страшненьким, если он старше Томми – моего фаната номер один. С Чарли Ридом я поболтаю в другой раз, когда у меня не будет такой паники.
– Не хотел тебя напугать, – говорит он, поднимая конфеты и протягивая их мне.
Наши пальцы соприкасаются. По моей руке разливается щекочущее тепло. Когда адреналин, подстегивающий меня к безоглядному бегству, немного понижается и в мозгу перестает стучать, я понимаю, что нужно успокоиться.