Полночь в Часовом тупике - стр. 40
– Ну, вам получше? Вы меня так напугали! Представляете, ведь моя бабушка умерла, потому что ей не в то горло попало! Робер был актером в «Комеди-Франсез», как, впрочем, и я, – объяснила Шарлина Понти, обернувшись к Таша.
– Был? А сейчас что?
– Он умер, его убили в воскресенье ночью, разве муж вам не рассказывал?
Таша встала. Лицо ее было очень бледным. Она в упор смотрела на Виктора, а тот был готов провалиться сквозь землю.
– Нет, он в очередной раз избавил меня от своих патологических пристрастий, – сердито ответила Таша. – Ну, или у него провалы в памяти.
– Заметьте, я понимаю, почему он скрыл от вас нашу встречу: он, очевидно, боялся, что вы будете ревновать. Не волнуйтесь, наша беседа была о посторонних вещах, он даже отверг мое предложение посетить библиотеку. Что же касается Робера, бедняги Робера, я вполне в состоянии удовлетворить ваше любопытство, если это вас по-прежнему интересует, мсье Легри.
Шарлина скинула шарф, открывая взорам обширное декольте.
– Ну так удовлетворяйте уже! – раздраженно воскликнула Таша.
Алиса аж подскочила – она не привыкла, что мама кричит, и тут же заплакала. Виктор был ей за это даже благодарен, он бросился к ней, схватил на руки и унес на другой конец комнаты, чтобы утешить.
– А ваши часы вон там правильно идут? Ох, я опаздываю на репетицию, вы уж на меня не обижайтесь! Завтра в полдень, сад Пале-Рояль, мсье Легри! – повелительно заявила Шарлина Понти, облачаясь в плащ.
– Ну, я не уверен, что… – но красотка уже упорхнула.
– Вот противная кривляка и невоспитанная вдобавок, ни тебе здрасте, ни до свиданья, и все это перед нашей девочкой, с ума сойти можно! – возмутилась Таша.
– Тише, милая, она ведь нас слушает.
– У тебя еще хватает наглости волноваться, что наша дочь что-нибудь не то услышит в этом доме?
Виктор сел, взял на руки Алису и принялся пичкать ее остывшим пюре.
– Ты зря волнуешься. Я правда встретился вчера с этой юной нахалкой, потому что меня попросил об этом Огюстен Вальми. Робер Доманси – его родственник. Он хочет провести тайное расследование и попросил меня помочь в этом.
– И ты хочешь, чтобы я проглотила эту нелепицу?
Виктор изобразил оскорбленную невинность и, левой рукой, продолжая рисовать кошечку на пюре в Алисиной тарелке, торжественно поднял правую.
– Любовь моя, клянусь здоровьем нашей дочери, что…
– Нет уж. Не клянись, тем более здоровьем дочери. Ты никогда не держишь слово. Ну обещай мне хотя бы вот что: ты не позволишь соблазнить себя этой доморощенной Саре Бернар.
– Не более, чем ты уступишь домогательствам Бони де Пон-Жубера!