Полная история ислама и арабских завоеваний - стр. 63
В августе он сам становится во главе четвертой экспедиции, но она, как и предыдущая, оканчивается ничем. Осенью Мухаммед предпринимает еще два выезда, но также бесплодных. Впрочем, походя Мухаммед решил другую проблему: кочевое племя Курз аль-фихрм, угнавшее несколько стад, принадлежавших меддинцам, от встречи с армией Пророка хотя и уклонилось, но красть скот перестало. Согласно легендам, армия Пророка составляла несколько сотен человек, так что, скорее всего, в ней принимали участие уже и коренные жители Медины.
Настали священные месяцы, и Мухаммед прекратил походы. Несмотря на то, что они не дали плодов материальных, бывшие торговцы и земледельцы получили уроки верховой езды в почти боевых условиях, и это стало хорошей школой.
Не дожидаясь истечения священных месяцев, Мухаммед отправляет небольшой отряд, в составе всего восьми человек под командованием Абдаллаха ибн Джахша, как обычно, в сторону Красного моря. Со временем стало понятно, что курайшиты имеют в Медине свои глаза и уши, потому что вместо караванов мусульмане встречали в пустыне лишь вооруженные отряды. У Ибн Джахша было с собой письмо Мухаммеда, которое он должен был вскрыть в двух днях пути от Медины. Из него отряд узнал, что им предстоит отправиться в долину Нахла и напасть на караван курайшитов, идущий из Таифа в Мекку. Это, кстати, также любопытный нюанс: у Мухаммеда, по всей видимости, также появились свои тайные «глаза и уши», извещающие его о действиях курайшитов.
Мухаммед велел взять в отряд только тех, кто был готов беспрекословно выполнить любой приказ. После того как письмо было зачитано, желающих вернуться в Медину не нашлось, но через пару дней у легендарного Саада ибн Ваккаса сбежал верблюд, на котором тот передвигался вдвоем еще с одним исламистом, и они отправились его искать. Вряд ли можно обвинить этого человека в трусости, что он, впрочем, доказал и в дальнейшем, но тут его, видимо, выросшего на проповеди мира, смутила необходимость проливать кровь без всякого на то веского повода. Нападение на караван, к тому же, считалось в те годы среди «цивилизованных» мусульман позором и низким поступком.
Нападение на караван произошло в последний день священного месяца, и, видимо, поэтому, чтобы не оставлять свидетелей, было решено убить всех караванщиков. Впрочем, только один был поражен стрелой, еще один сбежал, а двоих, сразу сдавшихся в плен, убивать не стали.
Возвращение отряда в Медину вызвало бурю негодования. Возмущались и святотатством, и тем, что последствия нападения могут быть непредсказуемыми, – конечно же, никто не хотел войны. Мухаммед же отмежевался от действий отряда, сказав, что приказа проливать кровь в святые месяцы он не давал. И даже, по некоторым источникам, отрицал сам факт приказа нападения на караван, утверждая, что велел просто следить за ним. Впрочем, весьма быстро воины, привезшие богатую добычу, стали вызывать зависть, причем не только материального, но и религиозного плана: множество молодых мусульман рвалось бить язычников.