Политолог из ток-шоу - стр. 19
– Отдать, не отдаст, но продать… – проакцентил американец. Студия ухнула с присвистом и улюлюканьем. – Если Россия не в состоянии будет управлять своей территорией, не лучше ли продать?
– Ничего Россия не отдаст. Ресурсы Сибири принадлежат России.
– Самое херовое, что может случиться, – прошептал Скептик в сторону Боба. – Если кому-то в голову придет, что ресурсы Сибири могут принадлежать Сибири.
– Наши национальные интересы, наши национальные интересы, – камлал Кротиков, – Наши танки и наши ракеты! Раздавим всех!
Свет в студии несколько померк, прозвучала команда режиссера «Стоп».
– Сбиваемся с темы! – гулко прозвучало над студией. – Возвращаемся назад. Эстляндия была частью империи и является частью исторической России. С этого места поехали. Агрессивнее!
И так несколько раз. Поэтому эфир кончился поздно, Боб вернулся домой и сразу уснул. Он даже до сих пор не включил телефон, что для него нехарактерно.
Сейчас зевает, включает телефон. Читает сообщение Сергея Эндерса: «Скажи, что эти эстонцы совершенно безобразным образом ввели в Таллинне бесплатный проезд в общественном транспорте. Это просто плевок в лицо соседней нефтяной державы».
Когда умытый, выбритый Боб спустился на кухню, то застал за столом сына. Артур мрачно резал бутерброды, кивнул отцу, пододвинул ему тарелку.
Обменялись формальными фразами.
Сидели за столом, Боб смотрел на сына с нежным превосходством, а Артур кидал в рот сухой паек так, как это делают только в молодости, когда желудок не дает о себе знать, а слово «гастрит» ассоциируется со слесарным инструментом или страной где-то в Африке.
Взъерошенный Артур в разговор вступать не стремился, отделывался рублеными репликами, и производил впечатление взрослого занятого человека. А Боб пытался наладить контакт, но это получалось неважно.
Закончился импровизированный завтрак совсем скверно.
– Я сегодня на эфир не иду.., – начал Боб, и здесь должно было прозвучать какое-то предложение о совместном времяпровождении. Это было бы логично для нестарого отца и юного сына, отношения которых несколько прохладны в последнее время, потому что если эти отношения перерастут из иерархических в товарищеские, то выигрывают оба, в противном случае отдаление будет расти, пока не приведет к окончательному разрыву, о котором, скорее всего, через много лет пожалеют оба. Но об этом Артур еще не мог догадываться.
– Аллилуйя, – воскликнул он. – На одного пропагандиста будет меньше.
– Так ты относишься к моей работе? Ну-ну. Вырастешь – поймешь, – сказал Боб.
Он не знает о том, что ни в коем случае нельзя говорить сыну-подростку «вырастешь – поймешь», ведь сын уже всё понимает, как ему кажется, он имеет свое мнение по поводу занятий родителей, и он презирает эти занятия – пустые и мелочные.