Политическая наука №4 / 2016. Государства в современном мире: Новые подходы к исследованию - стр. 30
В данном контексте важной также является базовая логика Ч. Тилли, в соответствии с которой ключевыми характеристиками и базовыми функциями государства являются его способности извлекать ресурсы и создавать управляющий ими административно-бюрократический аппарат, чтобы иметь возможность вести войны [Tilly, 1990]. По крайней мере, имплицитно здесь также содержится определенное представление о государственной состоятельности, вытекающее из качества реализации отмеченных выше государственных функций6.
М. Манн, концептуальные разработки которого оказали значительное влияние на ход современных дискуссий по рассматриваемой проблематике, различает два типа государственной состоятельности – «принуждающую состоятельность» (despotic, coercive capacity) и «инфраструктурную состоятельность» (infrastructural capacity) [Mann, 1984]. Первая по сути дела отсылает нас к веберовскому тезису о монополии на принуждающее насилие и представляет собой своего рода базовую способность государственного состояния sine qua non: нет принуждающей способности – нет и государства как такового. Вторая же, по его мысли, отражает реальные различия между существующими государствами в части их возможностей по формулированию и воплощению своей экономической, социальной и иной политики на всей своей территории и получаемым результатам. Именно второе – «инфраструктурное» – понимание государственной состоятельности задает основные теоретико-методологические параметры одного из влиятельных направлений в современных исследованиях государственной состоятельности [Fortin-Rittberger, 2014; Soifer, 2014; Soifer, Hau, 2014].
С различением «принуждающей» и «инфраструктурной» состоятельности связан и такой часто дискутируемый сегодня в литературе вопрос, как оппозиция «сильных» и «слабых» государств [Rotberg, 2007]. Это достаточно распространенная, хотя и вызывающая определенные сомнения точка зрения. Во‐первых, в литературе существуют разные определения «силы» и «слабости» (которые, к тому же, часто лишены аналитической строгости). Во‐вторых, использование государством силы / насилия (особенно в отношении гражданского общества) может быть свидетельством как раз недостаточной государственной состоятельности. Далеко не всегда понятно, каковы источники и факторы этой «силы» – слабость оппозиции, репрессивные возможности и монополия исполнительной власти, монопольный контроль над политическим процессом, партийной системой, средствами массовой информации и пр.? Заметим при этом, что данный вопрос имеет не только теоретический, но зачастую и вполне прикладной политический характер.