Политическая наука №4 / 2014. Массовый фактор в современной политике - стр. 47
С аналогичными трудностями при переводе термина «эмпауэрмент» сталкиваются не только отечественные исследователи. Авторы недавно вышедшей во Франции книги «Эмпауэрмент: практика эмансипации» оговариваются, что во французском языке ему нет аналога. Поэтому они также вынуждены использовать его либо без перевода, либо как фразеологизм «pouvoir d’agir», что в буквальном переводе на русский язык означает «власть действовать». И дело здесь не в том, что переводчикам недостает фантазии, а в том, что сама идея «эмпауэрмента» чужда не только языку, но и социально-политической традиции Франции, в которой государство все еще остается основным актором, а измерения «коллективного», «коммунитарного» утверждаются с усилием. По словам авторов, «социология отчуждения и доминирования, пронизывающая французские подходы к социальному миру, оставляет мало места акторам и их способности к действию, их agency – понятию, которое описывает способность действовать у индивидов» [Bacqué, Biewener, 2012, р. 7]. Такого рода аргументы вполне применимы и к российской политической традиции – отсюда и трудности перевода.
Важно также учитывать время и место (хронотоп) возникновения и распространения термина «эмпауэрмент». И здесь опять возникают сложности. Понятие «эмпауэрмент» развивается во множестве интерпретаций, в зависимости от разных контекстов, и во множестве полей. Корневой глагол «to empower», приведший к его образованию, появился в Британии ХVII в. для описания власти или формального авторитета. Термин «эмпауэрмент» возник там же в середине XIX в., когда складывалась современная политическая система, для определения одновременно и состояния власти, и действий, включая обретение навыков, по ее достижению.
Всплеск интереса к понятию «эмпауэрмент» пришелся на 60‐70‐е годы ХХ в., когда массовые студенческие волнения и возникшие на их фоне так называемые новые социальные движения сотрясали мир. Именно в эти годы понятие «эмпауэрмент» начинают использовать в пространстве гражданского общества. Его берут на вооружение активисты движения за народное образование в Латинской Америке; активистки женского движения, работающие в местных ассоциациях США, а затем и Южной Азии; активисты движения черных, требующие политического представительства, и др. Все они, так или иначе, приходят к выводу о необходимости «эмансипации» («эмпауэрмента») маргинальных, ослабленных с точки зрения социального сознания и гражданского участия групп сограждан, обретения ими статуса социального субъекта.
На американском континенте особую роль в продвижении стратегии «эмпауэрмента» сыграли идеи бразильского психолога, философа и педагога Паулу Фрейре, изложенные им в книге «Педагогика угнетенных». Книга вышла в свет на португальском языке в 1968 г., на английском в 1970 г., а затем неоднократно переиздавалась на разных языках [Freire, 2000]. В этой книге, сочетая нео-/марксистскую социальную критику и теорию борьбы с колониализмом (по Францу Фанону), П. Фрейре предлагал создать такую систему образования, которая была бы построена на сотрудничестве педагога и ученика как активного участника сотворения знаний. П. Фрейре доказывал, что пробуждение самосознания учащихся с целью овладения знанием об исторических силах, определяющих человеческое существование, – главная задача современной педагогики. Педагогика должна быть направлена на преодоление различных форм доминирования одних людей над другими, ибо социальное доминирование дегуманизирует человеческую жизнь. В интенции социальная критика Фрейре выходила за пределы педагогики как таковой и была нацелена на радикальное преобразование общественных отношений путем «освобождения индивидуального сознания». Этот процесс «освобождения», или развития, индивидуального сознания Фрейре определял с помощью нового понятия «conscientizacao».