Политическая наука №2 / 2013. Религия и политика - стр. 24

Следует обратить внимание, что понятие секуляризации имеет тесную связь с таким феноменом общественной жизни, как светскость, во многом ставшим критерием социального прогресса. Однако именно светскость как принцип социальной организации конкретного общества или мироустройства в целом становится сегодня предметом актуальных дискуссий, которые демонстрируют повышение значимости религиозных рефренов, прочитывающихся сегодня по-иному. Один из авторов предлагаемых методологических координат, Юрген Хабермас, рассматривает постсекуляризм как неизбежный процесс и результат отмирания сугубо секуляристской концепции мироустройства [Хабермас, 2008].

С другой стороны, переживающая кризис Современность вполне может использовать религиозные традиции и содержащиеся в них смыслы в целях развития: в ряде случаев религиозные и конфессиональные факторы могут быть весьма конструктивными. Они способны актуализировать, дополнить и в дальнейшем развить многие ставшие неэффективными светские концепции общественного развития [Лебедев, 2007, с. 35]. Таким образом, апогеем эпохи постсекуляризма является ситуация, когда сферы религиозного и нерелигиозного взаимопересекаются, дополняют друг друга, смешиваются и, как результат, становятся трудноразличимыми.

Важной характеристикой постсекулярной эпохи является ее глобальный общемировой характер. Иными словами, «это расширение религиозной ситуации “постхристианского мира” до масштабов человечества в его действительном объеме» [Кырлежев, 2004]. Сегодня мы вынуждены говорить не только о возрастающей роли доминирующих религий и конфессий западного мира, но также об иных глобальных и локальных, старых и новых вероучениях. «Теперь все воспринимается в глобальном масштабе и все на все воздействует, так что религиозная ситуация Запада – это мировая религиозная ситуация» [Кырлежев, 2004].

Кроме того, не стоит забывать, что на протяжении многих веков, пожалуй, вплоть до эпохи Просвещения, именно религии принадлежала сама идея глобального. Внутри религий проблематика соотношения универсализма и партикуляризма отражается наиболее ярко: в некотором смысле поэтому само понятие «глобализация» имеет отчасти религиозный или, точнее, квазирелигиозный подтекст [Robertson, Chirico, 1985]. Поскольку религия сочетает в себе космополитизм, ибо во Христе «нет ни эллина, ни иудея» [1 Галат., 2, 28–29], и традицию, являясь одновременно воплощением глобального и локального, ее можно рассматривать в качестве своеобразного проводника в современном мире. Возможно, именно поэтому религия приобретает особое значение в идентификационных поисках «глокального» мира.