Политическая наука №1 / 2015. Партии в соревновательных и несоревновательных политических системах - стр. 40

По мнению Генри Хейла, выступившего с концепцией «заменителей партий», в силу того, что российские политические партии оказались неспособны заполнить электоральный рынок, их функции взяли на себя различные непартийные институты (фракции, клики, другие неформальные объединения и корпоративные группы), предложившие альтернативные пути достижения властных высот. Партии, по его мнению, могут опираться на два типа капитала: идейный, апеллирующий к ценностям и идентичностям; и административный, привлекающий амбициозных политиков обещанием государственных должностей и власти. Российские партии не в силах монополизировать эти источники политического капитала. […] Хотя партии выполняют важные функции, включая структурирование электоральной конкуренции, они оказались неспособны играть доминирующую роль в политической системе [Hale, 2006]. […]

Этот и другие походы предлагают плодотворное объяснение причин маргинализации партий в российской политической системе. Однако вся сложность социальных и политических отношений часто сводится к упрощенной модели доминирующего режима. На мой же взгляд, [в России] возникло дуалистическое государство, в котором нормативной / законной системе, основанной на конституционном праве, был брошен вызов со стороны системы неформальных теневых договоренностей, именуемой мной «административным режимом» и образуемой различными конфликтующими группами ([Sakwa, 2011] – именно эта работа легла в основу данной статьи). Конфликт между конституционным государством и административным режимом – определяющая характеристика современной российской политики [Sakwa, 2010]. Следы этого конфликта можно найти в любом обществе, но в России дуалистичность приобрела системные формы. Как показала борьба вокруг выдвижения преемника в 1999–2000 и 2007–2008 гг., ни один из двух порядков не может одержать победу над другим. Борьба между конституционным государством и административным режимом – это решающий процесс, в котором происходит формирование [российской] политики. Пока имеет место четкое различение этих двух идентичностей, политическая эволюция России будет оставаться пьесой с незаконченным финалом: будут сохраняться возможности и для будущей демократизации, и для поворота в сторону откровенного авторитаризма. Такая патовая ситуация не столько отражает равновесие сил, сколько блокирует дальнейшее развитие [системы], представляя своего рода тупик. Она поощряет коррупцию, бюрократический произвол и политическую деградацию, но вместе с тем и порождает ответную реакцию – в защиту плюрализма и политической открытости как признаков развитого конституционного государства. Таким образом, напряженность между этими двумя составляющими – динамичная матрица, с помощью которой можно понять особенности российского политического ландшафта.