Полёт через тоннель - стр. 2
Лифт прогудел, останавливаясь на девятом этаже, после чего выпустил из своего чрева заведующего отделением. Красовский подошел к кабинету главврача, корректно постучался, после чего сразу вошел.
– Здравствуйте. Желали меня видеть, Николай Захарович?
– Да, Юрочка. Заходите, располагайтесь, – сказал Николай Захарович дружелюбно.
Шестидесятилетний главврач больницы имени Овнатаняна, достигнувший за свою карьеру всех признаний, сейчас почивающий на лаврах и готовящийся к выходу на заслуженный отдых, испытывал к Юрию отеческие чувства и искренне радовался его успехам.
– У меня для вас, коллега, не очень хорошие новости, – начал Николай Захарович, встав из-за стола. – Дело в том, что родители мальчика, того самого, который не дождался органа для пересадки, обвиняют в его смерти нашу больницу. Они утверждают, что орган с подходящими ему параметрами был получен ранее, когда еще возможно было спасти ребенка, но почему-то был отдан другому больному. Скажите мне, что происходит на самом деле, Юрий Афанасьевич?
Юрий Афанасьевич пожал плечами.
– А что происходит? Все операции проводятся планово. Органы распределяются согласно листу ожидания. Вы же сами знаете, Николай Захарович.
– Знать-то я знаю, но тогда откуда появилась информация о каком-то внеочередном пациенте? – задумчиво произнес главврач, присев на диван рядом с хирургом.
– Это все объяснимо, Николай Захарович, – начал Красовский. – Родители понесли тяжелую утрату. Им трудно смириться с потерей единственного ребенка. Вот они и ищут виновного. Их ребенок не первый, кто умирает, не дождавшись спасительной операции. Но печень или желудок пока еще не растут на деревьях. И потом не только наша больница в них нуждается. Мы и так делаем все, что можем.
– Вот что, Юра, родители мальчика настроены решительно, вероятней всего, скоро последуют официальные жалобы на нашу больницу и на тебя в частности, поэтому, пока все не утрясется, поезжай в отпуск, лучше за границу. А я попробую все это дело спустить на тормозах. Срочные операции мы раскидаем по другим хирургам, а несрочные перенесем недели на три – четыре.
– Спасибо вам, Николай Захарович, за понимание!
– Не за что, коллега. Вы же, однако, в свою очередь не забывайте про честь нашей больницы и о людях, которые вас поддержали. И разберитесь со слухами по поводу внеочередных пациентов до того, как к нам пришлют какую-нибудь комиссию.
– Да-да, конечно, Николай Захарович, я об этом позабочусь.
Глава 2
«Боинг-737», прибывший из Бангкока в 08:00 двадцать девятого июня, взвизгнув шинами по взлетной полосе, сообщил о своей посадке в Туземском аэропорту имени Туполева. Командир авиалайнера заглушил моторы. Спустя пару минут был подан трап. Стюардесса с дежурной, никогда и ни при каких обстоятельствах немеркнущей улыбкой открыла дверь. Из самолета в сторону ожидавшего их автобуса потянулась вереница лениво зевающих, перенесших утомительный десятичасовой перелет пассажиров. После того как самолет опустел, люди в желтой робе технического персонала прицепили его к тягачу и отбуксировали на стоянку для технического обслуживания перед следующим рейсом. Передав лайнер «технарям», экипаж покинул его борт и всем составом отправился на отдых.