Полёт через тоннель - стр. 15

– Уже делаю, Владимир Васильевич, – ответили на другом конце связи.

Через какое-то время самолет начал плавно входить в рассеянные группы белых, разорванных облаков.

Авиалайнер все дальше и дальше погружался в эту пучину, пока, слившись с ними, не пропал из вида.

– Небольшая облачность, говоришь? – спросил Стратежник, повернувшись к штурману, на что тот с недоумением на лице пожал плечами.

– Земля, Земля, говорит борт ВВ 171, рейс 307, – взяв в руку рацию, начал связь командир.

– Да, триста седьмой, Земля, мы вас слушаем. Прием.

– Триста седьмой. У нас по курсу большая облачность, разрешите подняться до двенадцати тысяч. Прием.

– Земля триста седьмому: ваш коридор чист, разрешаю подняться до двенадцати тысяч. Прием.

– Триста седьмой принял. Конец связи.

– Поднимаемся! – приказал Стратежник второму пилоту, щелкнув тумблером связи.

– Посмотри, какая красота, – потрусила Ольга Настю за плечо, указывая в иллюминатор. Настя прильнула к стеклу.

– Это божественно! – протянула она восторженно.

Под ними расстелилась беля, пушистая перина облаков, у которой не было ни конца ни края.

Те из студентов, кто не спал, старательно крутили мобильные телефоны у иллюминаторов, пытаясь запечатлеть дивные виды, не замечая того, как за бортом постепенно начинала сгущаться тьма.

В салоне авиалайнера потемнело. В проходе автоматически включилось освещение.

– Это что, уже вечер? – спросила проснувшаяся студентка свою подругу.

– Не знаю, – ответила та. – Я сама только что глаза открыла.

Пассажиры самолета недоуменно смотрели то в иллюминаторы, то друг на друга. Еще недавняя умиротворяющая картина сменилась настораживающей, внезапной тьмой.

В кабине пилотов воцарилась напряженная тишина.

– Это что, Гена? – повернувшись к штурману, гневно вопросил командир.

– Владимир Васильевич, на радарах было чисто, я клянусь! – взмолился штурман. – На радарах и сейчас чисто. Никакого грозового фронта нет.

– Тогда что же это?

Впереди по курсу вращалась огромная воздушная воронка. Самолет сильно встряхнуло, на какой-то момент в салоне погас свет. Женщины и девушки, повпечатлительней, вскрикнули, остальные пассажиры притихли, вжавшись в свои кресла.

– Что это? – спросил в ужасе проснувшийся Семен Яковлевич, вцепившись мертвой хваткой в подлокотники.