Покров-17 - стр. 31

– Садитесь, – угрюмо сказал мне полковник.

Меня подтолкнули вперед. Я уселся рядом с Капитаном.

– Как мы и договаривались, товарищ полковник, – с улыбкой сказал Капитан.

Полковник набрал воздуха в рот, сжал губы, зло посмотрел на него. Не дожидаясь ответа, Капитан продолжил:

– Этот человек нужен институту. Вы это знаете.

– Ага, – угрюмо ответил полковник. – А еще этот человек убил одного из наших людей.

Капитан вздохнул.

– Без обид, товарищ полковник. Вы представляете здесь порядок, но не власть. Институт – власть.

Он говорил быстро, по-прежнему слегка картаво – видимо, он картавил только когда волновался.

Человек в маске и камуфляже вдруг повернулся к Капитану и спросил басовитым голосом:

– Какая же у них власть, если они носу не высовывают из своего института?

– Вам нельзя идти против института, – продолжил Капитан, не обращая внимания на человека в камуфляже и продолжая смотреть на полковника.

– Вы прекрасно знаете, – продолжил Капитан, – что только от института в конечном счете зависит, что будет со всеми нами. Институт сейчас близок к решению проблемы, как никогда. Поэтому – да, за ними сейчас последнее слово. И им нужен этот человек. Они расстроятся, если не получат его. А если расстроится институт, плохо будет не только вам, плохо будет вообще всем. Очень плохо. Очень.

Последнее слово он проговорил сквозь зубы, не переставая улыбаться. И продолжил, горячо, сбивчиво, еще сильнее картавя:

– И еще раз повторю. Я знаю, вы цените и уважаете установленный здесь порядок. Мы поступаем так. Вы освобождаете этого человека. Взамен институт будет вам благодарен. Это во-первых. Во-вторых, институт закроет глаза, скажем так… на результат недопонимания между мной и вашими людьми, – он указал пальцем на кровоподтек под глазом. – Я знаю, у вас есть причины меня не любить, но у вас нет никакого права проявлять эту нелюбовь физически. Понимаете? Да, может быть, он убил майора Денисова. Скорее всего, убил. Но это никак не связано с «Прорывом», это во-первых. Это я знаю точно. И он совершенно не осознавал, что делает, это во-вторых. Когда он это делал – и если он это делал, – это был не он. Вам надо это понять, это важно. В конце концов, вы повидали здесь столько чертовщины, так почему вы не можете понять простую вещь: даже если это он убил майора, на этом стуле перед вами сидит не тот человек, который его убил!

Полковник молчал, надув нижнюю губу и барабаня пальцами по столу. А потом выдвинул ящик стола, вытащил пистолет Макарова, щелкнул предохранителем и наставил прямо мне в лицо.

Что, серьезно? Опять?